Писательница Валентина Боровицкая представила в Волгограде новую книгу «Перекрёсток».
Её, как и все остальные, она писала от руки. Она убеждена, что рука лишь проводник, поэтому не признаёт компьютерный набор. Она не доверяет рекламе и ездит представлять свои книги публике сама. И на этих встречах её хочется слушать часами. Боровицкую называют последней великой рассказчицей. Она же о себе говорит: «Я бродячий проповедник русской литературы».
Колокольни из воды
– Валентина Николаевна, многие ваши читатели убеждены, что ваши предки были дворянами из-за изысканности вашей речи.
– Предки мои были крестьянами при Кирилловском монастыре на Вологодчине. Это поистине священная земля. Там нельзя не стать писателем. Моя бабушка рассказывала мне истории от её бабушки про жизнь при монастыре. Это был совсем иной мир. Вот только одна из историй. Предположим, молодой человек становится убийцей. Его ведут не к судье, а в монастырь. Туда, решать его судьбу, собирается весь народ. Настоятель говорит: «Ну что, люд крещёный, будем решать: виновен или нет». Воля народная становится, как высший суд. Убийцу сажают на несколько месяцев в острог при монастыре. Монахи дают ему только воду, но не еду. Если простые люди верят, что он достоин жизни, то каждый может принести ему еду. Если же жители считают, что лишившему жизни не место на земле, то еду не несут. И каждый из местных сам для себя решает: будет ли он палачом осуждённому или пожалеет его. Бабушка рассказала, чем закончилась эта история. Убийца выжил, за ним по истечении срока приехал на санях отец. И монахи ему говорят: «Мы не знаем, получал он пищу или нет, но в любом случае не кормите его сегодня – нельзя». Но мать не послушалась, напекла жирных блинов, и он умер от заворота кишок. Так свершилась воля божия.
На севере удивительным образом соединяется язычество и православие. Истово верующие бабушки учили меня: приходя в лес, надо поклониться ему три раза и сказать: «Хозяин и хозяйка, да и малые детушки, мы пришли, чтобы вам не навредить, а ягодки пособирать». Это же изумительно! Люди очень грубы и примитивны по своей природе, а так они знают, что в гостях, что если сломают дерево забавы ради, их ждёт кара.
Но, к сожалению, я не могу пройти по улицам своего детства. Во время великого советского затопления наш городок был залит водой навсегда. Там до сих пор торчат из воды колокольни – это всё, что осталось.
– Сколько же мы всего потеряли…
– Да, только там, в провинции, была и есть жизнь! На факультете МГУ, где я училась, было три четверти приезжих. Как москвичи выпендривались! Своими музеями, театрами… Но уже на третьем курсе мы, неместные, чувствовали своё превосходство – потому что за нами было богатство народа, а у них – пустота. Я убеждена, что Москва и все крупные города прожигают, потребляют и живут только за счёт энергии тех городов и сёл, которые есть в провинции. Мой сын служил в Урюпинске. И когда я, северянка, оказалась в Урюпинске, городе казаков… Боже, да это чудо, как там хорошо. Я влюбилась в казаков на всю жизнь.
Казак во Франции
– Вы даже издали ряд книг по истории казачества?
– Я издала «Историю казаков» георгиевского кавалера, казачьего офицера-эмигранта Андрея Гордеева. Он, кстати, родом отсюда, с Хопра. Надо сказать, что после выхода книги меня разыскала его невестка Ариадна Николаевна. Удивительная женщина. Она родилась на пароходе во время эмиграции первой волны. После первой мировой войны экономика Европы была разрушена. Работы не было даже для своих, чего уж говорить о сотнях выходцев из России! И русским, лучшим людям, пришлось забыть о достоинстве, стать последними песчинками в обществе и начинать всё с самого низа. Боже, что им приходилось делать! Недалеко от берега Болгарии затонуло два немецких судна, груженных боеприпасами. Правительство страны объявило награду тем, кто эту взрывчатку со дна моря поднимет. Боялись все, потому что от малейшей волны всё могло рвануть. На эту работу согласились только русские блистательные офицеры, награждённые Георгиями. Они ныряли и вытаскивали по одному проржавевшему снаряду и раскладывали на пляже. Весь пляж был усыпан этой взрывчаткой. Правительство объявляет новую награду – разминировать. И снова соглашаются только наши офицеры. Все боеприпасы ржавые, технически это невыполнимо. И вот подрывается один офицер, второй, третий. И всё-таки они нашли способ, как это сделать и не погибнуть. Они действительно заработали кучу денег, но не потратили на себя. Вместо этого поехали во Францию, куда стекались новые эмигранты из России, и все средства пошли, чтобы вытаскивать своих из нищеты. При этом, чтобы экономить деньги, офицеры царского Генштаба жили под Парижем в бараке, куда крысы приходили греться. По сути они создали эмигрантское братство, равное которому было разве что в первых веках христианства.
Знаете, наша жизнь – колесо, которое медленно-медленно двигается. Иногда людям выпадает родиться на самой высоте колеса. Но колесо неумолимо двигается, и там, наверху, никто не останется. В нищете иммиграции оказались министры, профессора, князья по крови. Но колесо сделало свой круг, и они сумели подняться с этого дна. На образование детям они откладывали по копейке. Андрей Гордеев работал простым таксистом, извозчиком в Париже. А теперь у его сына дом в Париже на берегу Сены с видом на Эйфелеву башню.
Апокалипсис сегодня
– Понравился ли вам Волгоград?
– В рамках презентации своей книги «Эпилог» я была на сборном пункте под Волгоградом, с которого отправляли ребят на войну в Чечню. Встречает полковник и грубо орёт: «Ну чё приехали, они (солдаты) всё равно слушать не будут, им это не надо». Ну, посадил он 500 мальчишек и ушел. Полтора часа я им рассказывала, а они всё сидят как вкопанные. Продолжаю дальше про мужество, про Отчизну. Привела им слова афонского монаха отца Таисия, что «мужество, доблесть, смелость, честь, Отечество – это дар божий, и он даётся не всем народам. У многих из них и слов-то таких нет». А мальчишки всё сидят. Через 2,5 часа вбегает этот дикий полковник с двумя майорами и орёт дурным голосом: «Вы что тут делаете, стриптиз показываете?». Я привезла в часть 100 экземпляров «Эпилога». И они все уехали в Грозный. Часто думаю, что стало ними, с этими мальчиками.
– У России было много героев: декабристы, казаки, эмигранты. А кто «герои нашего времени»?
– Люди, которые верят в свет, пусть хотя бы просто способные отличить его от тьмы. Мы на перепутье. Большинству кажется, что всё плохо и будущего нет. Мы сейчас переживаем апокалипсис. И мы его заслужили. Но я думаю, и «это пройдёт», как сказал Соломон. Господь, несомненно, нас помилует, потому что достойных людей много, но и нам всем надо делать что-то хорошее для этого. Мы много десятилетий были, как в инкубаторе: квартиру, работу, образование нам давали, а не мы сами их добивались. Нас лишили собственной воли и инициативы. А это всегда плохо заканчивается для народа. И итоги этого мы наблюдаем сейчас – апокалипсис. Это ужасно и это прекрасно. Но я верю, все беды России обернутся к славе её. Такое уже было в истории России. Вспомните 1612 год. Вся Россия завоёвана поляками. В результате смуты погиб каждый второй, из 16 миллионов уцелело восемь! От страны осталось несколько губерний в центре да Сергиев Посад, за который враги бились-бились, но так и не взяли!
Я вас уверяю, мы выйдем из этого кризиса крепкими и очень сильными. Главное, каждому в рамках своих сил делать другим добро.
ДОСЬЕ
Валентина Николаевна Боровицкая – поэт, драматург, литературовед, прозаик.
Родилась 18 января 1942 г. Окончила филологический факультет Московского государственного университета имени М. В. Ломоно́сова (МГУ). Работала редактором в Государственной научно-технической библиотеке, была главным редактором, затем директором издательства «Страстной бульвар». Член Союза российских писателей.
Она правила, не управляя.Елизавета не интересовалась делами, но страна процветала 
Майор Солнце: жил с любовью в душе