Соне Стадник всего 10 лет. Но, несмотря на юный возраст, она уже одержала главную победу в своей жизни – над онкологическим заболеванием.
Хрупкая, почти прозрачная, с россыпью задорных веснушек, при встрече с журналистом она теснее прижимается к маме. Сегодня, глядя на семью Стадник, и не подумаешь, что совсем недавно им пришлось пережить год страха и ужаса, год ежеминутной борьбы с раком.
На кону – жизнь дочери
Соня заболела в шесть лет. Участились простуды, возникли проблемы со слухом, но никто не думал, что привычные детские «болячки» обернутся бедой. Четыре месяца волгоградские врачи не могли поставить диагноз. Сто двадцать дней жили в неведении, ходили из кабинета в кабинет, где, не особенно разбираясь в анализах или ссылаясь на отсутствие оборудования, врачи закрывали за ними дверь. «У вас отит», – выносили «вердикт» специалисты и отправляли в другую больницу.
– Месяцы шли, и после очередного визита к лору нас отправили в Волгоградский онкологический диспансер, – вспоминает мама, Жанна Стадник. – МРТ показала опухоль в горле, но единственный в городе лор-онколог, сославшись на отсутствие необходимой аппаратуры для постановки окончательного диагноза, лечить Соню не взялся.
– Болезнь прогрессировала быстро, – рассказывает мама. – С незаметной для глаза опухоли дошло до того, что Соня стала задыхаться по ночам.
Держаться было непросто. Но как опустить руки, когда на кону жизнь дочери. Да и поддержка большой семьи, и надёжное плечо мужа, и вера в чудо не давали уйти в депрессию.
– Сколько историй я наслушалась, как мужья, узнав о страшном диагнозе детей, уходили из семьи. Но наш папа очень сильный.
– Он герой? – спрашиваю у Сони, болтающей ножками, не достающими с лавочки до земли.
– Герой, конечно, – удивляется она самой постановке вопроса.
В ту судьбоносную минуту, когда один из медиков онкодиспансера, обходя законы и правила врачебной этики, прошептал: «Не ждите, не теряйте времени, езжайте в Москву», за несколько часов именно папа Андрей собрал дочке сумку и купил билеты. В десять часов утра семье посоветовали ехать в столицу, а в три они были уже в поезде. Возможно, именно это и спасло Соню.
Чудеса вопреки
Москва. Перрон. Отец и дочка. Сумка с первым необходимым и выписка из медкарты. В первой больнице – отказ. Сослались, что это не их профиль. Во второй согласились обследовать, но только амбулаторно. На ближайшем столбе сорвали объявление о съёмном жилье и поселились в халупу к какой-то бабуле. Ночью новый приступ, вызов столичной «скорой», которая увезла Соню в известную «Филатовку». Там начали что-то чистить в носу, раскровили, испугались и перенаправили девочку в московский многопрофильный центр, где только что открылось соответствующие диагнозу отделение. При этом больница местного подчинения брать малышку из Волгограда была не обязана.
– Наш врач, – рассказывает Жанна, – оказался верующим человеком. Он сказал: «Если бог привёл к нам, будем лечить».
Начались курсы химиотерапии. Через десять дней Соня уже начала дышать. А в это время в Волгограде Сонина семья обивала пороги чиновников – нужна квота на бесплатное лечение. Варианты предлагались разные, вплоть до нелегальных. Стало известно, что за определённую сумму денег в любой больнице можно обойтись и без квоты. Соне получить заветные бумаги помог региональный благотворительный фонд.
В Москве она перенесла два курса химии – первый этап лечения.
– Детки проще переносят как новость о болезни, так и её лечение, – делится Жанна, – а у взрослых сердце разрывается, глядя, как беззаботно они снуют по коридорам, окутанные трубками, как смеются и делают вид, что ничего страшного не происходит.
Вторым этапом должна была стать операция. Мама штудировала записи в Интернете – как она будет проходить, что будут делать врачи – смотреть было жутко. Но за день до назначенной даты после консилиума ведущих медиков страны от операции отказались – велик риск потерять зрение и слух. И снова химиотерапия – уже в Волгограде.
– Здесь сложно лечиться, – признаётся Жанна. – Несмотря на то, что врачи подчас творят чудеса, им нечего предложить пациентам. Нет лекарств, нет необходимого оборудования. Порой «исчезавшие» медикаменты волонтёры из Москвы передавали нам автобусом за сутки, а беготня по нашим аптекам занимала неделю. Да что говорить, если в операционной шланги, по которым подаётся наркоз, откровенно дырявые.
«Я буду первой!»
За год лечение Сони завершилось. В течение пяти лет каждые полгода – анализы, обследования, и всё-таки их результаты дают право сказать – болезнь отступила. Несмотря на то, что Соне показано домашнее обучение, она ходит в обычную школу, правда, позволяя себе пропустить одну-другую субботу.
– Перешла в четвёртый класс, – рассказывает она. – В дневнике только «четвёрки» и «пятёрки». Ну, а предмет любимый – математика! Ещё три раза в неделю я занимаюсь с учителями через Интернет (по системе дистанционного обучения. – Авт.), делаю фильмы, обрабатываю фотографии. Для того, чтобы всё работало, мы с папой собрали специального робота!
Второй год подряд Соня становится призёром международных «Игр победителей» среди детей, победивших рак. В прошлом году заняла первые места по теннису и стрельбе из винтовки. В этом – «серебро» по настольному теннису, откровенно расстроившее маленькую героиню.
Соня – боец. По признанию мамы, за время борьбы с болезнью характер неизбежно меняется. Для неё теперь существует только первое место. А вся семья буквально знает цену жизни.
Дочь губернатора вымолила себе ребенка 
Шансы выжить: волгоградке требуется срочная операция 
Девочка без голоса мечтает о шоколаде 
В Волжской детской больнице образовалась палата отказников 
Сколько стоит милосердие врачей