«Похороните меня под красным флагом». Санинструктор о любви и вере на войне

Санинструктор Мария Рохлина выносила с поля боя раненых в самых жестоких сражениях Великой войны: Сталинград, Прохоровка, Курская дуга, освобождение Украины, победное шествие нашей армии по Европе.

На её счету сотни спасённых жизней. Подорванное войной здоровье. Но в свои 92 года она всё так же стройна и элегантна. Мария Михайловна Рохлина председатель совета ветеранов 95-й гвардейской дивизии. Она приезжает в Волгоград, который упорно называет Сталинградом, дважды в год вот уже 25 лет. Эта женщина - легенда!

Дочь полка 

Лариса Шеремет, «АиФ-Волгоград»: – Как вы в 18 лет могли протащить под пулями здоровых мужиков, которые в амуниции весили вдвое больше вас? 

Мария Рохлина: – Сама задаю себе этот вопрос. Не знаю, как. Рост 152 см, вес 36 кг. Меня все бойцы, как ребёнка, «дочкой» или «сестрёнкой» называли. Мне просто очень хотелось помочь. Мужчины не очень-то терпят боль. Раненые и плакали, и матерились, и не давали себя бинтовать. Приходилось успокаивать: «Миленький, потерпи, ты не умрёшь, я тебя доставлю в медсанбат, ты будешь жить. Многие молодые ребята с тяжёлыми ранениями просили: «Умру скоро, сестрёнка, а у меня и девушки никогда не было, поцелуй меня, пожалуйста». И целовала, и говорила, что буду его ждать с войны. Обещала: «Я для тебя жареную луну с неба достану, только живи». Не знаю, как у меня эта фраза родилась, но по ней меня после войны  десятки солдат нашли. Через 30, 40, даже 60 лет после Победы. 

«Жареная луна» творила чудеса. Под Курском танкист зацепился за люк, выбираясь из горящего танка. Санинструктор Мария подползла к нему, расстегнула ремень, и солдат вывалился из танка. С головы до ног обгорел. Никто из медиков не верил, что он выживет. Но случилось чудо. «Он нашёл меня после войны в Москве. Соседи ему рассказали, что я замужем, но он сказал им мою кодовую фразу, и я по ней догадалась, кто это был», - говорит Мария Михайловна.

Обещала: «Я для тебя жареную луну с неба достану, только живи». Не знаю, как у меня эта фраза родилась, но по ней меня после войны десятки солдат нашли.

Война для Маши могла закончиться в Сталинграде. В цеху тракторного завода шёл жестокий бой. Много было убитых. Девушка устала так, что обессилевшая и до костей замёрзшая уснула в остывающих трупах. Очнулась, когда её нашла похоронная команда и, приняв за мертвую, стала грузить в повозку. Обморожения не было, но почки она застудила настолько, что они не работали. Ей установили первую группу инвалидности и готовили документы на «списание» в тыл. Мария Рохлина сбежала из госпиталя на фронт и в составе своей 95-й гвардейской стрелковой дивизии прошла до конца войны.

Ромашки под огнём 

- А вам на войне было страшно?

-  Конечно! Но до начала боя, в самые первые его секунды, словно рубеж переходишь, а там уже о страхе думать некогда, надо работать за пределом сил, - объясняет Мария Михайловна. - Под Сталинградом ранили заместителя командира батальона. Командир полка выстроил санинструкторов и говорит: «Нужно доставить его в госпиталь через Волгу. Кто пойдёт?» В ответ тишина. На третий раз - я же комсомолка - вышла из строя, а за мной ещё одна девочка. Положили раненого на связанные лыжи - и в путь. Волга еще льдом толком не покрылась, шуга, приходилось лавировать между полыньями. Ужас. Тащить тяжело. Шли целый день, а точнее целую вечность. Мы и плакали, и проклинали себя, что вызвались, и ругали командиров, что не дали в подмогу солдатика. Добрались к ночи, раненого доставили в целости. А на следующее утро - обратно. По несущимся по ветру льдинам… со слегами… несколько раз срывались в воду. Столько лет прошло, а я вспоминаю всё это - и мороз по коже от ужаса. В части нас даже и не ждали. Решили, что мы уже не вернёмся в Сталинградский кошмар. Командир даже растрогался, когда нас увидел. Выслушал наш доклад, а потом из сейфа достал медали «За боевые заслуги» и вручил нам. У меня много наград,  но  эта медаль для меня самая дорогая».

Санинструктор Мария за два месяца до капитуляции Германии вышла замуж. 

- Это, наверное, была романтическая история? 

- Да мы даже за руки не держались до приказа командира, объявившего нас мужем и женой, - рассказывает фронтовичка. - Один старший лейтенант оказывал мне знаки внимания. То ромашку сорвет и подарит, то одуванчик, но я даже не знала, как его зовут. Виделись редко, потому что в разных подразделениях служили: он в артиллерии, я в пехоте. В феврале 1945 года под городом Кляйпескерау, я с 18 ранеными три дня находилась на линии огня в немецком блиндаже. Нас должны были забрать санитарные машины, но немцы перешли в наступление и наши отступили. Я снег топила в ладошках и смачивала губы раненым. В землянке нашла коробку с сигаретами немецкими. Кое-как прикурила одну, потом от неё другую и так три дня. Это единственное, что я могла дать раненым. Так наприкуривалась, что до сих пор не выношу табак. На третий день нас освободили. Первым вошедшим оказался мой старший лейтенант. Я бросилась к нему: «Наши», - реву, а он мне руки чумазые целует: «Выходи за меня замуж». Я в таком состоянии была, что не понимала, что происходит, да как заревела. Заходит командир полка: «Что случилось?». «Мне старший лейтенант предложение сделал». «Так чего ты ревешь?» Через два дня мой старший лейтенант приехал с приказом считать нас «мужем и женой». Из приказа я только и узнала, как мужа зовут. Его уже нет 24 года, но до последних дней он признавался мне в любви и целовал руки. Мы прожили душа в душу 40 лет.

На войне я стала убеждённой атеисткой. Если бог действительно существует, то почему он не предотвратил этот ад?

Я - маленький солдат!

- Многие ветераны на войне начали верить в бога, а вы? 

- На войне я стала убеждённой атеисткой, - отрезает Рохлина. - Если бог действительно существует, то почему он не предотвратил этот ад? Я не могу ему простить замученную медсестру, убитого младенца, танкиста, совсем мальчика, который лежал у обочины и кричал: «Мама», зажимал разорванный живот, а из его ладоней вываливались кишки. Я встала на колени и собирала их с земли, пыталась их в живот вправить. Они белые-белые, пульсирующие, горячие, их так много… Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами. Как бог мог допустить такое? Я преду­предила дочерей, что когда уйду, чтоб никаких панихид, похороните меня под красным флагом с буквами СССР, я маленький солдат героической Советской армии и горжусь этим.

- Почему вы называете Волгоград только Сталинградом? 

- Столько жизней отдано за освобождение Сталинграда, - говорит Мария Михайловна. - И мы не можем смириться с тем, что волей одного человека - Никиты  Хрущёва - героическое имя, вписанное в историю кровью, было вычеркнуто. По всему миру мы собрали 105 млн подписей за возвращение городу его имени.  

Смотрите также:

• «Генерал встал на колени». Шесть историй о войне, которые невозможно забыть →
• Ангелы в осаде. Почему оказался забыт подвиг сталинградских мам →
• Марта Мизерская сошлась в рукопашной с медсестрой-немкой →