На днях главной темой президиума малого Госсовета страны стал вопрос повышения эффективности управления земельными ресурсами. Чем живёт сегодня крестьянство и земля? Об этом наш разговор с экс-заместителем директора Нижневолжского НИИ сельского хозяйства Геннадием Кочетовым.
Подсолнечниковая чума
– Геннадий Викторович, земельным реформам пошел третий десяток лет. Что имеем сегодня в итоге?
– Сегодня мы имеем по области весьма пёструю в экономическом плане картину. Но главный вектор перемен очевиден – с земли пытаются «выжать» по максимуму сиюминутной прибыли, ничего не давая взамен. Особенно тревожна, на мой взгляд, ситуация в северо-западных районах области, где повальное увлечение монокультурой масличных – подсолнечником уже привело к сильному истощению чернозёмов. Те удобрения, что вносятся в почву, не могут компенсировать потери питательных, плодородных свойств почвы. В центральных и южных районах региона чрезмерное увлечение зерновыми также не идёт на пользу. Фермерские хозяйства, СПК упорно сеют зерновые в надежде на наиболее лёгкую прибыль, но чаще это оборачивается дополнительными проблемами – низкой урожайностью, плохим качеством зерна. Я уже не говорю про такую язву нашего земледелия, как пришлые арендаторы и гастарбайтеры на овощных плантациях. В погоне за прибылью в почву «закачивают» чуть ли не всю таблицу Менделеева, вернее наиболее её опасную часть. При таком отношении к земельным ресурсам долго не протянем.
– Хотите сказать, что неминуем некий «час Ч», после которого наши почвы станут безвозвратно истощены?
– Именно так. Плодородие и отдача от наших пашенных угодий лет через 5–7 может начать снижаться в геометрической прогрессии. Проблема ещё в том, что во многих районах области в руках теневых бизнес-структур оказались целые земельные «королевства», к которым теперь заказан допуск остальным участников земельного рынка. При этом у нас, по самым скромным оценкам, свыше 1 млн. гектаров областной пашни заброшено, перестало обрабатываться. Кроме того, сверхцентрализация сельского хозяйства привела к тому, что некоторые районы области просто обезлюдели. Огромные территории вроде земель между хутором Малоголубинским и станицей Сиротинской за Доном стали теперь нежилым диким полем.
Нерентабельная курица
– Почему панацеей не стали пока ни крупные агрохолинги, ни фермерские хозяйства?
– Политика агрохолдингов на поверку весьма лукавая – вложить в агропроизводство значительные ресурсы, но при первых же трудностях, к примеру снижении прибыльности, переключиться на что-либо иное, глубоко начихав на своих вчерашних работников и всю социальную базу села. Таких примеров по нашей Волгоградской области хоть отбавляй. Что касается мелкого собственника на земле – фермера, – то это теперь и вовсе заповедная редкость. По западным критериям фермер – это тот, кто интенсивными методами обрабатывает «клочок» в 100–150 гектаров. У нас в разряде фермеров почему-то ходят довольно крупные агрофирмы, где есть в обработке и 2, и 5 тысяч гектаров, а то и более. Но даже и это не спасает. Фермер, и личное подсобное хозяйство, и любой другой мелкий производитель у нас «отсечены» от любых серьёзных рынков сбыта, реализации продукции. Дошло до того, что если брать сложившийся уровень цен на корма, то, скажем, у нас в Кузьмичах не то что корову, но и курицу на подворье держать теперь невыгодно. Торговым сетям легче закупить курицу и мясо на крупных агрокомплексах, где всё это выращивается на биодобавках. Недавно известный наш литератор Борис Екимов заметил: «Чтобы спокойно работать агрохолдингу, на один сельскохозяйственный район нужны десяток-другой механизаторов и техников». Вопрос тогда, куда девать всё остальное население села? Особенно в отсутствие программы самозанятости населения. Так у нас скоро получится «сельское хозяйство» в отсутствие… самого крестьянина.
– В чём главная причина, что агрореформы привели к таким неоднозначным, мягко говоря, последствиям?
– Причина в том, что и на землю, и на агропроизводство стали смотреть сквозь призму голой рентабельности. А подобный подход автоматически убьёт наше сельское хозяйство на корню. Быстро выяснится, что мясо и зерно «рентабельнее» завозить из Аргентины, Канады, что натуральное молоко в таких количествах и вовсе никому не нужно и неинтересно. Можно просто смешать сухое молоко с самым дешевым (и опасным для здоровья!) пальмовым маслом и на этом получить чуть ли весь спектр магазинных «имитаторов» молокопродукции. Что землю можно «насиловать» монокультурами, пока её плодородие не упадёт до нуля.
На самом деле сельское хозяйство – всё что угодно, но только не бизнес. В первую очередь это гарант национальной продовольственной безопасности, во-вторых, социально-экологический каркас огромных российских территорий. Уберите оттуда агропроизводство – там вообще не будет ничего и никого.
Верните степь обратно!
– Что нужно сделать в первую очередь, чтобы спасти ситуацию?
– Во-первых, сельскому хозяйству необходимо вернуть управляемость и плановость. 33 сельских района области с массой управленцев, ничего реально не делающих для развития этих территорий, – полный абсурд и пустой перевод денег налогоплательщиков. Необходимо сократить количество административных сельхозмуниципалитетов области до семи – восьми. Второй момент – вернуть в существующую систему агропроизводства госзаказ и муниципальный заказ. Стоит увольнять, строго наказывать тех чиновников, что заказывают для бюджетных учреждений района продукты питания где-то на стороне. На региональном уровне наконец-то сформировать внятную концепцию развития областного сельского хозяйства с привлечением широкого круга учёных, законодателей и экспертов. Третье – отказаться от взгляда на Волгоградскую область как на одну тотальную пашню. Наш регион на 80% – это степь, которая сегодня «скукожилась» до размера нераспаханных балок и крутосклонов. Необходим региональный закон об охране степи. Нужно вернуть волгоградцам этот ландшафт, поскольку такой форме хозяйствования не страшны ни засуха, ни колебания цен на зерно. Расчёты показывают – нужно вернуть в начальное «степное» состояние по области примерно третью часть существующей пашни. Тогда эти возращённые в состояние степных пастбищ угодья будут способны прокормить более 1 млн. голов скота – коров, овец с козами, коней мясного направления. Подобное отгонно-пастбищное скотоводство процветало в нашей степи исстари. Почему, не взяв лучшие породы животных, не сделать его одним из приоритетов?!
ДОСЬЕ
Геннадий Викторович Кочетов – учёный, общественный деятель, лидер одной из общественных казачьих организаций. Горячий сторонник «экологизации» сельского хозяйства и обращения к традиционным формам производства сельхозпродукции на опыте общинных казачьих хозяйств и скотоводческих хозяйств Бурятии, Монголии.
В Волгограде вновь пройдет большая сельскохозяйственная ярмарка 
Аграрии разбогатели людьми 
Сельское хозяйство региона возглавил Василий Иванов 
Волгоградский священник заслужил репутацию поэта 
Фермер Николай Носов: «Я пашу на технике времен СССР»