Нефтяниками хотят быть многие: престиж, высоченные доходы. При этом никто не задумывается насколько это тяжкий труд.
Дмитрий Морозов работает на Ардалинском нефтепромысле в НАО. Каждые 28 дней его жизнь меняется: Волгоград, где дом и семья, – вахтовый посёлок в тундре. Он рассказал, как добывается чёрное золото и как живётся там нефтяникам.
Разведка недр
Первыми приходят на месторождение сейсморазведчики. Специальными машинами делают профили в земле, разбивая исследуемую площадь на квадраты. В них бурятся небольшие скважинки, в которые закладывают заряды и заливают воду (для того чтобы взрывная волна пошла вниз), когда она замерзает – взрыв. Разные породы имеют своё сопротивление проходящей взрывной волне. Сигналы взрывной волны расшифровывают и делают трёхмерную картину. Если есть куполообразная фигура, то, возможно, здесь залегает потенциально продуктивный пласт – нефть.
– Приезжает монтажная бригада и ставит буровую вышку, – далее рассказывает Дмитрий. – Наши «свечки» ещё старого образца – они так и перевозятся стоячими по тундре несколько раз в год. Весят они под 100 тонн. 12 тракторов выстраиваются в ряд, два сзади и два по бокам – как только прораб бросает на землю рукавицу, все разом дёргают и тащат «свечку» на санях до точки, указанной сейсморазведчиками.
На Ардалинском промысле купол нефти залегает на глубине 3 км слоя вечной мерзлоты. Низ «свечки» защищён от ледяного ветра только тонкой обшивкой, куда подаётся пар из котельной. Люди работают как в тумане, кругом грязь, глина. Бурильная труба весит больше тонны, насосно-компрессорные трубы – под 200 кг. Самое тяжёлое – это замена бурового долота (бурильной головки). Оно может износиться на глубине двух километров. Его нужно поднять, поменять и снова опустить. Работа по 12 часов, без выходных. Смена – 15 дней.
– Когда доходят до продуктивного пласта, его вскрывают, всё цементируют, – продолжает Дмитрий, – приходят геофизики, опускают в трубу заряды, в результате направленного взрыва образуется зона перфорации, и начинает идти нефть. Существует и открытый способ, когда нефть поступает за счёт давления пласта. После этого нефть «глушат». Устанавливается фонтанная арматура, подключаются трубы, насосы, вся остальная инфраструктура. Потом начинается нефтяной промысел. Сепараторы осуществляют первичную очистку нефти от воды, солей, происходит дегазация. Газ, кстати, частично используют для генераторов вахтового посёлка.
Вахтовое житье-бытье
Вахтовый посёлок при буровой состоит из времянок-вагончиков, они называются балки. В них двухъярусные нары. Каждый балок на 2-4 человека. Большой посёлок на нефтепромысле состоит из завода и зданий блочного типа: таких же балков, только двухэтажных и стоящих на сваях. Там есть душевые, сауна, столовая, свой спортзал. Охота, рыбалка и алкоголь под запретом. Гулять по тундре можно в радиусе одного километра от посёлка – иначе можно заблудиться. Погода в тундре настолько непредсказуема, что через два часа может лечь густой туман, из которого не выйти. Летом температура редко поднимается выше 15 градусов тепла, средняя температура зимой – минус 30. Впрочем, если солнце и ветра нет, это терпимо. Но, когда в прошлую зиму температура опустилась до 52 градусов, встала вся техника.
Зимой из посёлка людей развозят до скважин на транспорте. Летом, когда движение по тундре запрещено, на вертолётах. Причём работники всегда берут с собой запас питания. Были случаи, когда люди застревали из-за тумана на скважине три дня.
– Конечно, быть нефтяником – это гордость, – подытоживает Дмитрий, – это настоящая мужская работа. Вахтовый метод учит ответственности, учит держать себя в жёстких рамках. Это чувство причастности к большому делу, которое приносит не только деньги лично тебе, но и пользу всей стране и людям.
РИТЭК: первопроходцы инноваций