Волгоградец, доктор медицинских наук Ростислав Грехов коллекционирует надписи на старинных открытках.
Интересоваться историей он стал благодаря рассказам своего отца Александра Александровича и бабушки Антонины Иосифовны. От них Ростислав впервые узнал о патриархальном укладе Царицына, старинных улицах, купеческих домах, революции и взорванных храмах. Почерпнуть информацию из других источников в то время было затруднительно. Книг о дореволюционном Царицыне издавалось мало, редкие издания раз в несколько лет были практически без изменений.
Сегодня в коллекции филокартиста Ростислава Грехова насчитывается свыше 100 раритетных открыток. Фактически это полный набор видов нашего города, который издавался около века назад. В то время были популярны почтовые карточки с изображениями набережной, церквей, железнодорожного вокзала, нобелевского городка и металлургического завода.
«Сижу в Царицыне и жду поезда»
– В начале ХХ века Царицын благодаря развитию железной дороги стал крупным транзитным городом, – рассказывает Ростислав Александрович. – Люди сплавлялись по Волге до Царицына, а затем поездом отправлялись в разные концы света: на Украину, на Кавказ, в Петербург. В ожидании поезда они отправляли открытки с краткими сообщениями своим родным, близким, коллегам. Телеграммы в то время стоили очень дорого.
«Новосергеевка Самар. губ., кумыс Струнского, Вере Степановне Беликовой. Милая Верусек! Строчу тебе с дороги; сижу сейчас в Царицыне и жду поезда. Выеду отсюда через 8 часов. И что делать это время, прямо-таки не знаю. Чувствую себя хорошо, хотя утомился в дороге страшно. Если Клавдия на кумысе, то кланяйся от меня. Будь здорова, целую крепко. Владимир. 11 августа 1910».
«Петроград, В.О., Гаванская ул., 7, кв. 39. Е.В.Б. Серафиме Ивлиевне Яковлевой 17.10.16 г. Шлю привет тебе, милая Сима, и всему твоему многочисленному семейству. Давно приехал, но лишь сегодня привел себя и свои мысли в порядок. Устроился довольно хорошо, но занятий зато много. Пробуду здесь долго и, по-видимому, в Петроград не попаду. Постараюсь акклиматизироваться здесь. Писать много нет времени, ибо очень часто болит голова… Пиши и заставь твоего супруга. Царицын, 93 отд. зап. полк, 2-ая рота».
А вот письмо мадемуазель Маргарите в Серен, провинция Льеж, Бельгия, датированное 15 марта 1910 года. На открытке почтовый штемпель Царицынского металлургического завода. «Здравствуйте, Маргарита! Поздравляю с праздником Пасхи! Маленькая Габриэль. Царицын, ул. Царицынская». Этой маленькой Габриэль, будь она сейчас жива, было бы не меньше ста лет.
Надписи на дореволюционных открытках поражают каллиграфическими почерками, поздние послания подчас неразборчивы, написаны простым карандашом на картоне не лучшего качества. Советские времена оставили свою память на открытках и телеграммах.
«Ижевск, санаторий Медведево, кор. 2, Шиловой А. М.
Милая, здравствуй! Что же молчишь? Или нечего написать? Жаль. Как ребятишки? Холодно было? Здесь тоже.
Целую, Гена.
21.06.66
Волгоград, Гл. почта, востребования, Шилову Г.С.»
«Милая, 2 ч. назад отправил открытку, а что нужно, не написал, переведи, пожалуйста, 20 р. телеграфом, возможно, в субботу выеду, а не на что. Сделай.
Целую, Гена.
21.06.66».
«Пузинок продан
по 63 р.»
Есть в коллекции Грехова не только послания личного содержания, но и деловая переписка на французском, немецком, чешском, греческом языках. Например, некий О. Козак писал в Варшаву 6 июля 1910 года.
«Господам Чемус и Ко в Варшаву.
Высокоуважаемый господин Чемус! На своём пути в Астрахань я остановился в Царицыне и несколько ваших ценников оставил здесь продавцу нашего местного отделения, который ежедневно посещает здешние лесопилки. Я сообщу вам о результате, когда буду возвращаться из Астрахани, ибо задержусь на обратном пути в Царицыне примерно на 3 дня.
6/VII.910. Со всем почтением О. Козак».
Кстати, текст этой открытки написан на чешском языке. Профессор, доктор филологических наук Василий Супрун смог перевести надпись и даже пытался разыскать потомков адресата. Оказалось, что в Чехии живёт Чемус, который занимается продажей запчастей для пилорам! Но, к сожалению, вероятный потомок адресата своего родства не подтвердил, сославшись на то, что все, кто мог бы прокомментировать открытку, умерли.
Коротая время в нашем городе, некто Е. В. Б. написал Андрею Бурликову в Москву на ул. Долгоруковскую, 9:
«Сердечный привет из Царицына. Еду хорошо. Здесь цены на воблу-колодку 8-ки = 40-45 р. 6-ки = 60-50 руб., корбовки 6-ки = 6 руб. 8-ки и 10-ки = 5 р. 50. Сельдей нет. Был пузинок, который продан по 63 р. Виделся с доверенным Степанова. 9 июня 1916 г.»
– Царицын, как известно, славился рыбными промыслами, – комментирует Ростислав Грехов. – Здесь был большой рынок сбыта воблы. Рыба готовилась различными способами – она была основной пищей бедных людей. Так, вобла-колодка вялилась на воздухе, карбовка солилась в разделанном виде, с вынутыми внутренностями и специальными надрезами на боках.
Свою коллекцию Ростислав Грехов собирал по крупицам: в антикварных магазинах, на аукционах, обмениваясь с другими коллекционерами. Кстати, для него, в отличие от других филокартистов, особую ценность имеют открытки с надписями. Именно они, по его словам, хранят живую историю. Историю души человеческой и города, которого нет.
Писать письма снова становится модным 
Россияне отпраздновали День матери отправкой открыток 
Выпустили открытки с волгоградским трамваем 
«Курятники» уродуют Волгоград 
Чем запомнилось советское детство