«Я не воин, я земледелец». Почему фермерам лучше жилось в 90-е

Несмотря на все заверения чиновников, сельское хозяйство региона всё ещё «не встало с колен». 

Что происходит с нашей областью? Как помочь развитию фермерства? Александр Гаврилов, фермер-овощевод из Дубовского района области, делится своими мыслями о развитии фермерского движения на пороге нового агросезона. 

Вспомним 90-е?

Сергей Новицкий, «АиФ-Волгоград»: Александр Васильевич, вы занялись фермерством ровно четверть века назад. Когда было проще работать - тогда или сейчас?

Александр Гаврилов: Сейчас модно на все лады ругать 90-е годы, но, как ни парадоксально, для фермерского движения именно те времена были благодатными. Мы, фермеры, были на подъёме, строили большие планы по развитию своего хозяйства. И все они казались вполне реальными. Главное - была огромная возможность получить достойные стартовые условия для развития фермерства. Во-первых, в упрощённом и достаточно прозрачном порядке фермерам тогда государство через комиссии при земельных комитетах и органах власти давало земельные участки. Во-вторых, были куда доступнее банковские ресурсы. Сейчас к ним даже страшно подступиться, настоящая кабала. Даже если есть залоговая база в виде строений, сооружений, посевов - не всякий крестьянин захочет всем этим рисковать.

В-третьих, самое главное - на старте фермерского движения не существовало того чудовищного диспаритета цен между стоимостью единицы сельхозпродукции - литра молока, килограмма зерна и электроэнергией, техникой, затратами на расходные материалы - удобрения, средства химической защиты растений например. По итогам практически любого агросезона крестьянин мог не только рассчитаться по всем долгам, отбить затраты, но и обеспечить себе достойный задел на следующий сезон. И также что-то приобрести лично для себя, своей семьи. Отработав сезон, можно было купить новый трактор, автомобиль, расширить площади посевов. Сейчас так «размахнуться» фермеру практически невозможно: фантастические «накрутки» на электроэнергию на поливных площадях, нелегко приобрести технику, получить оборотные средства. Государственные дотации, если они есть, покрывают лишь мизерную часть затрат. 

- Но всё-таки фермер может что-то заработать?

- Сейчас в каждый новый сезон входишь, как в бурный океан. Повезёт - не повезёт? Выгадаю что-нибудь или разорюсь? Гарантированной возможности сбыта продукции нет. Свою продукцию выгодно толком не сдашь, даже если она высокого качества. Особенно, если не имеешь в городе «своих» торговых точек, защищённых от «наездов» чиновников и полукриминального бизнеса. Говорю это, основываясь на собственном опыте. От моих полей до города - от силы минут сорок езды. Моя продукция - разнообразные овощи, картофель, патиссоны - расходится в условиях уличной торговли как горячие пирожки. Плохо лишь одно. Право продавать собственную продукцию на своих точках приходится «выбивать». Чувствуешь себя как один в поле воин. Но я не воин, я земледелец. Я не должен бороться за каждый новый урожай! И нервотрёпка мне не нужна.

Двигаться дальше

- Дубовский район, где вы работаете, - перспективный. Много ли осталось крепких фермеров? 

- На старте фермерства, четверть века назад, в нашем районе насчитывалось 600 крестьянско-фермерских хозяйств. Сейчас если с полсотни наберётся на весь наш немаленький район, хорошо. А не на бумаге, а в реальности и того меньше. Причём, когда я еду по делам в столицу, вижу такой парадокс - в центральных регионах России, в северных, центральных районах нашей области практически все поля находятся в обработке. У нас в районе словно «могильный угол» - всё в упадке. Не пресловутые «точки роста», а разве что «неподавленные очаги» фермерского сопротивления. 

- Вы сказали, что много времени у вас уходит на нервотрёпку, не связанную с производством. Только ли сбыт продукции имели в виду? 

- Моя специализация - поливное овощеводство. Ещё несколько лет назад я согласовал во всех инстанциях установку землеотвода под собственную насосную станцию на берегу Волги - Волгоградского водохранилища. Государство в лице дирекции водохранилища согласовало мне бумаги. Согласно им я получил прибрежный участок государственной земли с насосной станцией и трубопроводом в пользование на 20 лет - до 2032 года. Но вскоре выяснилось, что клочок земли с трубопроводом с нитью ЛЭП вдруг стали частной собственностью, перейдя при этом из категории сель-
хоз­угодий в земли промышленного использования. 

Поясню: по закону земли вблизи Волги не могут быть приватизированы вообще, и уж тем более земли сельхозназначения не могут менять свою категорию. Разве что в экстренных целях, допустим, в целях безопасности страны, для нужд Минобороны. Но и в этом случае необходимо специальное решение о смене категории земельных участков на уровне правительства страны. А тут втихую власти района помогают кому-то «приватизировать» берег Волги. 

- Выходит, перспектив нет?

- Проблемы проблемами, но двигаться дальше надо. У меня 50 гектаров земли. Под овощи использую треть от них. На остальных землях хочу заложить сад: черешня, слива. У нас, считаю, условия для такого садоводства идеальны, а такими культурами практически никто не занимается. В мае - июне черешню, алычу, сливу везут из Краснодарского края. А я хочу, чтобы сливы и черешня у нас в Волгограде были свои, по доступной для всех горожан цене. Почему бы и нет?

Помню, вблизи станции Садовой, где я родился, были черешневые сады. Сажали их ещё до войны. Образ этого сада не даёт мне покоя до сих пор. Хочется, чтобы вновь над Волгой цвели деревья. И чтобы внукам - правнукам что-то осталось.

Смотрите также:

• Меньше хлеба. Как должен измениться агрокомплекс Волгоградской области? →
• Забытый труд. Почему фермеров становится меньше, а чиновников - больше →
• Фермер Павел Краснощёков: «Впору вносить нас в красную книгу» →