В самом разгаре сейчас сезон охоты. Если верить статистике, каждый четвёртый-пятый мужчина в Волгоградской области – охотник. А когда охотники начинают делиться своими невыдуманными историями, рука невольно тянется запечатлеть эти рассказы для истории. А какие из них правдивые – решать самим читателям.
«Сюда я больше не ездок»
Волгоградский охотник Иван Лемашкин с компанией друзей охотился в одном из частных хозяйств на севере области. Вечером по приезде на кордон заветного охотхозяйства, где, по слухам, водилось «ну очень много знатных секачей», познакомились с местными егерями, определили стратегию и тактику на следующий день. Утро встретило охотников в чащобах. Все мужчины были расставлены по номерам у края перелеска и обширной пустоши, куда должны выбегать из леса животные под натиском натасканной собачьей своры. Время шло, но кроме надрывного собачьего лая никаких звуков и шорохов со стороны леска не раздавалось. Неожиданно сразу мимо нескольких охотников стремглав промчались кабаны, мелькнула молнией лиса, пара косуль. Загон завершился не очень удачными результатами: один добытый взрослый кабан и один молодой – так называемый подсвинок на всю честную компанию из восьми человек.
«Во время вечернего отдыха на охотничьем кордоне нас навестил егерь, – вспоминает Лемашкин, – и заявил, что «кто-то из ваших случайно завалил лося без лицензии». В рядах охотников – оторопь, недоумение, тревога. И тут егерь уверенно указывает на меня. Говорит, своими глазами видел, как я палил из своего ружья не по кабанам, а по какой-то огромной тени вдали, которая на поверку оказалась матёрым лосем. «Бедный лось подранком теперь бродит по лесу, истекая кровью, мы его пока не отловили, – продолжил свою негодующую речь егерь. – Но с вас, уважаемый Лемашкин, за неправомерную и варварскую охоту на особо ценную дичь без лицензии – штраф в 60 тысяч».
С тяжёлыми чувствами охотник покидал ещё вчера гостеприимное для него хозяйство. Пару месяцев затем любая работа валилась у него из рук, а на сотовый телефон Ивана стали названивать некие представители охотохозяйства. В открытую требовали то 70 тысяч рублей, то, «с учётом включенного счётчика ты нам должен весь стольник». Только когда Иван стал понимать, что стал объектом некой спланированной заранее аферы, и обратился за советом к знакомым правоохранителям, звонки «лосинных кредиторов» сошли на нет.
Утиный матерок
В конце 90-х Иван со своим закадычным другом Марком Ивашкиным выбрались «пострелять утей» в глубине Волго-Ахтубинской поймы на одном из бесчисленных озёр. Отметившись у егеря хозяйства, друзья решили заночевать на берегу приметного ерика-речушки прямо в автомашине. С вечера наловили рыбы, заварили уху, отметили приезд на природу. Утро выдалось туманное, дальше вытянутой руки ничего не видно. К берегам речушки не подступишься – непонятно, где заканчивается твёрдая суша, а где начинается вода. И вдруг прямо в тумане разнёсся посвист крыльев, затем шлёпанье по воде и греющее душу любого охотника кряканье перелётной утки. «А давайте, – предложил Марк, – по уткам наугад дробью «шмальнём», чтобы разброс от выстрела был большой. Авось накроем пару-тройку пернатых».
Друзья быстренько расчехлили ружья, на цыпочках подкрались к заводи, грохнул двойной выстрел, и… утки панически захлопали в тумане крыльями целые и невредимые. Зато с противоположного берега речушки раздалось дружное ругательство десятиэтажной конструкции на тему: «Понаехала пьянь, стреляет в честных рыбаков». К этому времени клочья тумана расползлись. Весь противоположный берег оказался утыкан резиновыми лодками рыбаков. Только чудом ни одна подобная «дичь» не пострадала. Зато крепчайший утиный «мат» запомнился охотникам надолго.
Смотрите также:
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
Волгоградские охотники могут расчехлять ружья 
Волгоградцев окружают чудеса 
Что пишут наши читатели?