Примерное время чтения: 14 минут
2359

Крысам живется лучше людей. Как работают лабораторные животные в Волгограде

Григорий Белозеров / АиФ-Волгоград

В Волгограде лабораторным крысам живется лучше, чем многим людям. Животные спят и едят сколько хотят, да еще и смысл жизни их понятен — ради великих научных открытий.

Справка
24 апреля — всемирный день защиты лабораторных животных. Понятие «лабораторное животное» сложилось в конце XIX века в связи с бурным развитием экспериментальной биологии и медицины.

Без животных невозможно

Волгоградский научно-исследовательский институт гигиены, токсикологии и профпатологии был создан в 1971 году. Создавался он для исследований высокотоксичных химических веществ в интересах обороны страны.

Работа с «оборонкой» оставила на институте сильный отпечаток — объект режимный, вход везде строго по пропускам; помещения огромные, в корпусах легко можно устраивать 100-метровые забеги, но людей встретишь мало редко.

Исследования Волгоградского НИИ гигиены, токсикологии и профпатологии связаны с особо-опасными химическими производствами. И эти исследования невозможны без животных.

«Лабораторные животные помогают выяснить, сколько вредных веществ может содержаться в воздухе, например на заводе, — рассказывает директор НИИ, доктор медицинских наук Борис Филатов. — В зависимости от степени чувствительности к химическим веществам используются разные животные. Чаще всего — лабораторные мыши и крысы, реже морские свинки и хомячки».

Директор НИИ, доктор медицинских наук Борис Филатов. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Крысам живется лучше

Корпус, в котором обитает лабораторная живность, называется виварий. В нем 4 этажа и 80 метров длины. В помещениях чистота, но чувствуется специфический запах. Температура поддерживается на уровне 18-22 градусов — так животным комфортнее.

В виварии поддерживается комфортная для животных температура. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Заведующий виварием — Елена Милешко.  «Она пришла к нам в НИИ из частной клиники. Отличный ветеринар, замечательный хирург, — говорит о своей сотруднице Борис Филатов. — На всех собак в округе Елена Валерьевна завела паспорта, делает им прививки». 

Корпус, в котором обитает лабораторная живность, называется виварий. В нем 4 этажа. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Елена Валерьевна показывает помещения с лабораторными крысами. Здесь стоят стеллажи с прозрачными боксами — в каждом клубок белых крыс.

«Это голландское оборудование, каждый бокс — замкнутая система, в которой создается определенный микроклимат», — говорит Елена Валерьевна.

Таблички на боксах с животными. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

На боксах таблички с номерами эксперимента. Именно по ним крыс и отличают. По чувствительности белая крыса ближе всего к человеку. Это животное специально создано для лабораторных исследований. В волгоградском виварии около 4,5 тысяч крыс. В помещении с  голландским оборудованием их больше 500.

«Этим крысам живется лучше, чем нам с вами, — уверяет Борис Николаевич. — Воздух к ним поступает после фильтрации».

Распорядок дня у красноглазых грызунов свободный. Едят и спят крысы, когда захотят. А вот сотрудники лаборатории живут по строгому графику: чистка, уборка, замена подстилочного материала. Кормят крыс комбикормами, проращенным зерном и овощами. В рационе мамочек – творог и молоко.

«Крысы — очень хорошие мамы. Они заботятся о потомстве, — говорит Елена Милешко. — Одна самка приносит в среднем 8-10 крысят. Наш рекорд — 20 малышей от одной мамы».

Крысы - очень хорошие мамы. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Все самки помечены желтой краской. В окружении многочисленного потомства они чувствуют себя комфортно. Крысята много едят, устраивают что-то вроде гладиаторских боев и через прозрачные стенки разглядывают посетителей лаборатории, пытаясь их унюхать.

Кормят крыс комбикормами, проращенным зерном и овощами. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Самки вынашивают крысенка по 3 недели. Через 2 месяца малыши становятся половозрелыми. После этого их рассаживают по разным клеткам — самцы и самки отдельно. В экспериментах больше задействуют самцов. Живут крысы 2-3 года.

Крысы не агрессивные, но самки иногда могут и укусить. Борис Николаевич показывает шрам на руке — почти 50 лет назад его укусила лабораторная крыса, которая только что принесла приплод.

Распорядок дня у красноглазых грызунов свободный. Едят и спят крысы, когда захотят. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Сбежать крысы из НИИ не могут, но если это произойдет, в большом мире они, скорее всего, не выживут.

«Некоторые адаптируются, но большая часть погибнет, ведь крысы привыкли доверять людям, — поясняет Елена Валерьевна. — Каждый день животные контактируют с человеком. Лаборанты могут крысу погладить, или взять в руки».

Сотрудницы НИИ держат крыс в руках очень уверенно. У животного нет ни малейших шансов на побег. Женщинам, которые боятся мелких грызунов, здесь не место.

Все самки помечены желтой краской. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Курлыканье и писк

Помещение с морскими свинками наполнено звуками возни и странным курлыканьем. Свинки — очень активные, при виде новых людей в лаборатории начинают суетливо возиться в клетках. Они прекрасно узнают работников лаборатории, а новые люди их настораживают.

Помещение с морскими свинками наполнено звуками возни и странным курлыканьем. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Елена показывает свинок, которые родились день назад. Новорожденных сложно назвать малышами — они очень крупные и выглядят вполне самостоятельными.

«Морские свинки рождаются в шерсти, и уже через несколько часов становятся активными», — говорит заведующий виварием.

Свинки — очень активные, при виде новых людей в лаборатории начинают суетливо возиться в клетках. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Свинки очень полезны при исследовании самого опасного и токсичного из синтетических веществ – диоксида.

«Это вещество выделяется, например, при горении трансформатора, — поясняет Борис Николаевич. — Для его изучения совершенно не подходит сирийский хомячок. Он отличается по чувствительности от морской свинки в 5 тысяч раз. А человек ближе по уровню чувствительности к морской свинке».

В последние десятилетия крупные лабораторные животные по возможности не используются. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

В соседнем помещении стоят боксы с мышами. Они рассыпаны по клеткам как горох. В одной из мышиных горстей виднеются розовые песчинки — это новорожденные. Мама-мышь берет их за холку и перетаскивает из общей кучи в гнездо. Розовые слепые грызуны, размером не больше ногтя, при этом тихо попискивают.

. В одной из мышиных горстей виднеются розовые песчинки — это новорожденные. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Старожил Бяша

На лифте спускаемся в полуподвальные помещения. Здесь темно и прохладно. Раньше в этих коридорах эхом разносился собачий лай. Теперь — тишина. Собаки в экспериментах волгоградского НИИ больше не участвуют.

Помещения НИИ огромные, в корпусах легко можно устраивать 100-метровые забеги Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

«В последние десятилетия крупные лабораторные животные по возможности не используются ни за рубежом, ни у нас, — говорит Борис Филатов. — Мелкие – дешевле и гуманнее. Чтобы у животного получить опухоль, необходимо наблюдать за ним две трети его жизни. В случае с собакой, это от 2 до 5 лет наблюдений. А крысе достаточно года или двух. Бывает, что используют и более мелких представителей животного мира — например, инфузорий, гуппий. Но далеко не все процессы можно на них определить. Ту же репродуктивную функцию».

От былых времен остались просторные вольеры для собак и клетки. Раньше в подвале была цела кухня, на которой готовили еду для псов. Были здесь и специальные мясорубки, посудомойки, плиты.

От былых времен остались просторные вольеры для собак и клетки. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Сейчас единственный обитатель подвала — баран Бяша. Он местный старожил, рогатому почти 7 лет. Бяша, при виде посетителей, высовывает свою морду между прутьями, демонстрируя кривые зубы.

Баран Бяша. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

После зимы баран весь зарос шерстью, даже глаз не видно. Бяшу не спешат стричь, чтобы он не замерз. Баран не участвует в экспериментах. У него только берут кровь для иммунологических исследований. В еде Бяшу никто не ограничивает — сено, овощи, ешь, сколько хочешь.

Баран не участвует в экспериментах. У него только берут кровь для иммунологических исследований. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Прежний хозяин вольера, его звали Филька, был с характером. Он частенько разбегался и таранил прочным лбом дверь клетки. С тех пор она и погнулась. Бяша тоже с характером, но гораздо добрее. Сотрудники НИИ его очень любят, и тепло называют по имени.

Сотрудники НИИ барана очень любят, и тепло называют по имени. Фото: АиФ-Волгоград / Григорий Белозеров

Любовь к животным в НИИ идет нераздельно с заботой о человеке. Сотрудники института понимают, что от результатов их исследований зависят жизнь и здоровье тысяч и тысяч людей. Если опасность того или иного вещества не выявят ученые с помощью лабораторных животных, она проявится человеческими жертвами на опасных производствах. 

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно



Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах