На днях ректор московской Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов заявил, что в ближайшие пять лет в его вузе лекции заменят онлайн-курсами. Такое решение он объяснил тем, что студенты мало ходят на занятия в университеты и с таким нововведением им станет проще учиться. Как известно, некоторые идеи ВШЭ поддерживает Минобрнауки РФ, и они потом используются в других российских вузах.
«АиФ-Волгоград» узнал у преподавателя ВолГУ, кандидата юридических наук Романа Мельниченко, что он об этом думает, какие идеи ВШЭ уже переняли волгоградские вузы, чем это обернулось и в чем минусы дистанционного обучения.
Преподаватели на YouTube
Анастасия Семенченко, «АиФ-Волгоград»: Как вы и ваши коллеги отнеслись к заявлению ректора ВШЭ о замене лекций «вживую» лекциями, записанными на видео?
Роман Мельниченко: Его заявление всколыхнуло все преподавательское сообщество, многие стали возмущаться. «Традиционалисты», то есть те, кто выступают за привычные форматы обучения и за то, что лекции в аудитории вживую лучше, к заявлению ректора ВШЭ отнеслись негативно, так как считают, что знания можно передать только из уст в уши, при личном общении.
Я считаю, что полностью убирать в вузах устные лекции и давать студентам смотреть их в видеоформате не стоит. Нужен синтез традиционного образования и электронного. Необходимы и устные лекции в аудитории, и видео, в общем, золотая середина.
- Вы уже пробовали записывать свои лекции на видео?
- Конечно, пробовал. Я уже семь лет веду канал на YouTube. У меня 12 тысяч подписчиков.
- Почему для своих видеолекций вы выбрали YouTube? Есть же специальные сайты, где публикуются только видео на научную тематику, а не все подряд?
У YouTube намного больше аудитория. Электронные технологии работают тогда, когда имеют массовый характер. YouTube знают все и все имеют к нему доступ, а вот об специальных сайтах знают немногие. 
Видеолекции не смотрят
- Активно ли студенты смотрят ваши ролики?
- Видео смотрят, но есть негативные тенденции. Раньше я выкладывал ролики длительностью по 40 минут. Однако, посмотрев на статистику, понял, что до конца их досматривает всего 20% человек. Половина из пришедших глянуть видео переключается уже в течение первой минуты. При этом у многих ролик идет фоном, его слушают невнимательно, параллельно чем-то занимаются. Стал теперь записывать лекции длиной всего семь минут, ситуация улучшилась. Кстати, сотрудники ВШЭ, которые занимаются онлайн-курсами, тоже жалуются на то, что студенты не досматривают видео до конца.
Я в свое время пытался учить латинский язык на онлайн-платформе. Нужно было посмотреть как минимум 30% обучающего видео. Я сначала думал, что это пустяковая задача, разве я не догляжу его до конца? Но не смог. Видео идет, а я мысленно уже не с ним. Понимаю, что при личном общении с педагогом я бы все-таки смог выучить язык.
- А разве в вузе студент не может уйти с лекции или сидеть на ней, но не слушать ее, уткнувшись в телефон?
С лекции в аудитории половина студентов неожиданно не встанет и не уйдет, так как им будет стыдно, это некультурно. А вот с видео уйти проще, тебя ведь никто не контролирует, ты свободен. Но на лекции в вузе действительно можно сидеть чисто формально и мысленно витать в облаках. Задача преподавателя – захватить и удержать внимание студентов. Лекторов, которых с удовольствием и интересом слушают все, очень мало.
Минусы электронного образования
- В чем еще заключаются негативные стороны онлайн-лекций?
- Существует опасность, что дистанционное образование в России внедряд бездумно. Лекция в записи со временем законсервируется. Вот ты, преподаватель, ее записал, и что? Она теперь на всю жизнь? Наука ведь не стоит на месте, появляются новые знания, лекции необходимо постоянно обновлять, дополнять. Как часто будут перезаписываться онлайн-лекции, пока не известно.
А еще преподаватели могут потерять навык выступления перед публикой, находить подход к студентам. Они не смогут профессионально расти.
Кстати, в вузе студенты не только учатся, но и социализируются. Здесь они общаются друг с другом. И вообще образование – это среда, в которую нужно погрузиться, чтобы получить знания. Студент, как колобок в муке. Экономика выбьет из себя того, кто дома просто посмотрел видео, но знания к нему не прилипли, как мука к этому сказочному персонажу.
Вебинары не выход
- Но можно же тогда проводить вебинары - лекции в прямом эфире. Как вам такая идея? Студент и преподаватели сидят дома, но лекция идет в реальном времени, а не в записи, и можно общаться.
- Я считаю, что это тупиковый путь. Интерактивной связи не получится, это все равно не личное общение. Преподаватель смотрит в «дырку» (объектив камеры), студенты – на говорящую голову. Читать лекцию в таком формате – жуть, уже пробовал. А вообще, если уж делать видео, то не просто транслировать свое выступление как по телевизору, а обрабатывать ролик – сокращать какие-то вещи, использовать монтаж для выделения ключевых моментов.
- Получается, лекции лучше проводить «дедовским» способом и ничего не менять?
- Вообще я вижу будущее за лекциями-фильмами и лекциями-спектаклями и преподавателями с актерскими навыками. Студенты будут смотреть на них с интересом, как завороженные.
А еще мы, преподаватели, должны смотреть на видеоблогеров и подмечать их технологии. Их смотрит вся молодежь, они харизматичны, умеют захватывать внимание аудитории. Я к примеру, слежу за популярным журналистом-видеоблогером Юрием Дудем. Подметил у него несколько приемов, стал использовать и благодаря им мои ролики стали лучше смотреть. А еще у блогеров можно подмечать ошибки и не повторять их. Слежу также за коллегами и за научно-популярными каналами.
Идеи ВШЭ в региональных вузах
- Решение ВШЭ убрать устные лекции могут поддержать другие вузы, к примеру, волгоградские?
- Конечно. ВШЭ сейчас – наиболее прогрессивный российский вуз. Многие идеи, рожденные его сотрудниками, находят поддержку в регионах, а иногда даже и у Минобрнауки РФ.
- А что уже переняли волгоградские вузы у ВШЭ?
- Начну из далека. У преподавателей есть рабочие программы. Раньше, до 2000-х годов, в них прописывались дидактические единицы – слова типа «международное право», «объект международного права», «конституция», и педагог должен был дать студенту знания по каждой такой дидактической единице. В 2000-х годах ВШЭ актуализировала и развила такое понятие как компетентностный подход. Из рабочих программ убрали дидактические единицы. Студент, окончив вуз, должен не просто знать, что такое субъект международного права, а уметь на основе полученных в университете знаний изложить свою позицию по тому или иному вопросу публично. Ученики иногда просто зазубривают материал, но не могут потом сформулировать свои мысли, высказать мнение.
В регионах почти никто не понял этот компетентностный подход. Минобрнауки РФ его поддержал и ввел во всех вузах. Преподаватели сейчас формально заполняют документы и ругают ВШЭ за такое нововведение. Оно прогрессивно, но прибавило бумажной работы.
Еще, к примеру, в ВолГУ в течение семестра проходят три модульных недели. Это недели, когда у студента почти на каждой паре контрольная. А еще во время обучения он зарабатывает баллы. Набрал с помощью контрольных, ответов на семинарах и т.п. 61 балл – получил в зачетку тройку, 71 балл – четверку, 91 и более – пятерку. Это все пришло к нам из ВШЭ, которая в свою очередь подсмотрела это у европейских вузов.
Дипломы потеряют ценность
- Когда-то российские вузы переняли Болонскую систему образования и ввели бакалавриат и магистратуру вместо специалитета. Почему люди до сих пор не поняли ее?
- У нас нет понимания того, что такое магистратура. По нашему законодательству есть две ее формы. Но закрепилась только одна, причем неправильная. Россияне рассматривают магистратуру как продолжение бакалавриата. Т.е. ты в ней учишь все тоже самое, но чуть подробнее. Еще пару лет все так и будут думать, но потом поймут, что это неверно.
Изначально магистратура задумывалась иначе. Благодаря ей планировали готовить конкретных людей для конкретных задач. К примеру, нужно было создать «юриста-бота» (компьютерную программу), который будет предсказывать судебные решения. Для этого собрали людей, обучили их и закрыли открытую для этого магистратуру. Сейчас нужны филологи, которые интерпретировали бы законы и чистили их формулировки. Для этого тоже нужна особая магистратура.
- В ВолГУ и некоторых других российских вузах на юридических факультетах закрыли заочные отделения. Как относитесь к этому?
- Хорошо. Заочное образование не такое качественное, как очное. Только очень мотивированный человек может хорошо учиться заочно. Обычно студенты ленятся получать знания самостоятельно. Но и на дневном отделении можно учиться абы как.
- Многие считают, что скоро дипломы о высшем образовании потеряют ценность. Разделяете эту точку зрения?
- Да. Скоро они не будут котироваться. Работодатели потеряют к ним интерес. Они будут смотреть не на диплом и оценки в нем, а на человека, на то, что он из себя представляет, как общается, что знает, что умеет.
- Какие необычные форматы используете в процессе обучения студентов, чтобы работодатель потом мог выделить их среди конкурентов?
- Провожу с ними курс видеоблогинга, учу делать ролики. На паре, к примеру, даю студенту задание дать определение термину «конституция». Он ищет информацию и потом выходит к доске рассказывать, а одногруппник его в это время снимает на телефон. Потом это видео публикуем в интернете. Таким образом, студенты учатся выступать публично, а еще получают возможность увидеть себя со стороны.
Использую на занятиях метод Сократа или, как его еще называют, сократический диалог, который подразумевает постановку особых вопросов в процессе беседы, которые способствуют работе мышления, концентрации внимания, адекватной оценке текущей дискуссии и своей в ней роли.
Лига плюща или британская классика? Как поступить в лучшие вузы мира 
Кто поможет с работой? Эксперт - о трудоустройстве выпускников вузов 
Экологический квест. Внедрение в вузах технологий водосбережения 
Каждый третий - приезжий. «Материковые» абитуриенты теснят местных в Крыму