Бедные люди оказались за чертой богатой России

Фото: Владимира ЧЕРНИКОВА

Согласно данным Global Wealth, на долю 1% россиян приходится 71% всех личных активов в стране. По данным Росстата, за чертой бедности в Волгоградской области проживают 14% населения.

«Я у них и мама, и папа, и государство»

У Ольги Ещенко четверо детей: Коле 12 лет, Марку – 10, Емилии – 8, Злате – годик. Они живут впятером, пособие на детей – 10 000 рублей, из них 5000 рублей уходит на аренду двухкомнатной квартиры в Красной Слободе. В их комнатах бедно, но чисто. Этакая хрупкая крепость, держащаяся силами одной мамы. Папа сбежал в Украину. А алименты…

«Он плакал, просил на них не подавать, мол, это разрушит его новый брак, я и отпустила с миром. Пусть им будет счастье», – говорит Ольга. О своей жизни она рассказывает так: «Когда есть возможность, я подрабатываю: пишу курсовые, рефераты, дипломные работы, на каникулах, когда старшие могут приглядеть за младшими, в клининговой компании подрабатываю. Уборщицей. За это платят большие деньги – 7000 рублей».

Больная тема – учебники. Многодетным семьям они положены бесплатно, но год из года Ольга вынуждена покупать их сама - по 3500 рублей за комплект. Этой осенью денег хватило только на учебники для Емилии и Марка. Старшему сыну, оставшемуся без книг, поставили за первый семестр двойку по русскому языку.

Второй сын – Марк, появился на свет с родовой травмой. Психиатры пугали маму, что сын останется умственно отсталым, уговаривали отдать в интернат. Ольга, по образованию педагог, вложила в развитие сына всю душу.

Бесконечно занимается с Марком сама, водит его на занятия к психологам, логопедам. Все это платно. В результате мальчик как мальчик: сообразительный, глаза ясные, умные. Осенью психологи порадовали, что, возможно, с ребенка снимут инвалидность. Это огромная радость и ужас одновременно. Марк получает по инвалидности пенсию, она вся уходит на занятия и его лечение: препараты, необходимые ребенку, не входят в перечень льготных средств. Вместе с этими деньгами исчезнет и шанс хотя бы на такое существование семьи. Отчаявшись от вечной бедности, мама написала на прошлой неделе письмо с криком о помощи президенту.

– Я поставила перед Путиным вопрос, – возмущается Ольга, – неужели он думает, что многодетные семьи в нашей стране не хотят есть? Мы не можем позволить купить детям бананы, соки, фрукты. Чем наши дети хуже богатых? Какой мерзавец придумал детские пособия по 270 рублей? Это же издевательство! А ещё они призывают, рожайте.

Шесть лет назад Ольга приходила за помощью к районным властям. Мужчина с огромной золотой печаткой на пальце ответил: «А чё ты рожала? Ты ж знала, на что шла».

Помогают простые люди. Директор музыкальной школы берет за занятия детей по минимуму, подруга с мужем в прошлом году устроили детям новогодний праздник, сестра дарит подарки.

– Разве что на улице не стояла с протянутой рукой! – говорит мама. – Когда у меня все четверо детей одновременно заболели, все деньги ушли на лекарства, а кушать что? Вот тогда и бегала, даже не в долг просила, а умоляла – помогите. Хорошо, сестра по знакомым нам насобирала. Выжили. Недавно дети не выдержали: «Да когда это кончится, когда же у нас будет свой дом, мама?» Я ответила: «Будет!» Надо верить. Я не могу себе позволить заплакать. Я не хочу, чтобы они видели слезы и отчаяние. Кому им еще верить, что все будет хорошо? Я у них и мама, и папа, и государство. И пусть государству будет стыдно.

ГОЛОД НЕ ТЕТКА

Лев Кривошеенко, писатель:

– В 1947 году нас, четверых братьев 10-11 лет, мой отец Сергей Васильевич, колхозный счетовод, вывез на теплое время «на прокорм» из городка в степной колхоз имени Ворошилова. Прессованный жмых был за изысканное лакомство. Председатель иногда устраивал нам, всей детворе поселка, нечаянный праздник. Ближе к ночи он намеренно открывал настежь один из амбаров, где хранился колхозный горох, – якобы «проветрить». Отвернувшись от ворот, ждал, пока мы, местная детвора, прошмыгнём в амбар и наберем полные карманы гороха. В такие вечера в нашем доме было пиршество – мама варила настоящий гороховый суп. Сегодня люди стали более закрытыми. И амбары свои не торопятся открывать соседям.

Александр Стризое, политолог:

– По статистике, каждый четвертый волгоградец живет за чертой бедности. И это явный сигнал власти о наличии очень серьезных проблем. Последнее повышение коммунальных платежей стало непосильной ношей для еще большего количества волгоградцев. Две трети из своих кошельков им приходится отдавать за коммуналку. Задача властей – как можно скорее обуздать аппетиты управляющих компаний и навести порядок в этой сфере. За эту коммунальную катастрофу отвечают власти города.

Карен Туманянц, кандидат экономических наук:

– Есть люди, чей доход превышает прожиточный минимум, но на них висят кредиты, коммуналка, и в конечном итоге они оказываются за чертой бедности, хотя официально у них все хорошо. И наоборот, есть люди, их считают малоимущими, а они просто получают зарплату в конвертах. Деньги на социалку выделяются громадные, а уровень бедности не снижается, а только растёт. Почему? Возьмем многодетные семьи. Есть, конечно, те, кому жизненно необходима поддержка, а есть и те, кто обойдётся без нее. И те и другие получают по 270 рублей ежемесячно на одного ребёнка. Но первым этого не хватит, чтобы кардинально улучшить свое положение, вторые один раз кофе попьют. Помощь должна быть адресной и индивидуальной.

Убитые нищетой

Весной 2009 года жительница села Новоникольское Быковского района приняла горсть таблеток и дала их выпить дочери и сыну. После этого мать повела детей на речку под предлогом искупаться. Увидев, что мать вошла в воду с сестренкой, сын побежал к бабушке за помощью, которая, в свою очередь, сообщила в милицию. Девочка утонула с мамой. Мальчишка попал в реанимацию, но его удалось спасти.

В Жирновске 15-летний школьник повесился на дереве в лесу. При нем была записка, в которой он просил у матери прощения. Семья была неблагополучной, и, видимо, парень устал от постоянных насмешек со стороны сверстников.

В Волгограде мужчина застрелился из ружья в гараже. Причиной самоубийства стала невозможность выплаты кредита. Потерявший хороший заработок, он не смог найти иного выхода, как передать по наследству бремя выплаты кредита молодой жене с двумя детьми.

ДРУГОЕ МНЕНИЕ

Игорь Яковлев, психолог:

– Социальное неблагополучие хоть и является поводом для ухода из жизни, но не главным. Наоборот, самые крепкие люди получаются из семей, где знают нужду. Тяжелее в жизни приходится избалованным детям, которые считают малейшую трудность трагедией.

Милосердие начинается с рубля

Пока власти не замечают бедных, проблему пытаются решить обычные волгоградцы. Те, что неравнодушны к чужому горю.

Так, в прошлом году в Волгограде открылись магазины «БлагоДарю», которые торгуют вещами для малоимущих семей.

В них все товары продаются по 10 рублей. Все доходы от покупок передаются бедным людям.

– Идея создать магазины родилась в августе 2010 года, – рассказала директор Волгоградского областного фонда «Дети в беде» Галина Морозова. – В одном из журналов питерские девочки-студенты описывали свой опыт создания таких магазинов и рассказали, что в Лондоне, например, существует порядка 500-900 магазинов, куда состоятельные люди сдают старые вещи, а малоимущие приобретают их за символическую плату. Мы подумали, что и в Волгограде есть много людей, которые готовы отдать что-то ненужное тем, кому это необходимо. Но детские дома и интернаты без ценника вещи не принимают. Соседу не отдашь – вдруг он обидится. Вот и получается, что много вещей, которые кому-то очень нужны, просто выбрасывают. Благодаря магазинам это можно исправить. Часть вещей приносят простые люди, часть отдают магазины.

Здесь нет ценников. Каждый покупатель оставляет столько денег, сколько считает нужным. Все деньги опускают в специальную прозрачную копилку, раз в месяц ее вскрывают, выручка идет на благотворительность и помощь детям.

Получается, и те люди, которые приносят вещи, и те, кто покупает их, да хоть за 10 рублей, жертвуют на помощь ближнему. Разве это не здорово?

– Человеку даже с самым низким достатком тоже хочется помочь кому-то, – уверена Галина Морозова. – Помню, когда мы открывали первый магазин, пришла бабушка, взяла юбку, которую я бы ей отдала рублей за 20, а оставила 100 рублей. Сказала: «Это деткам». С мая прошлого года мы собрали 150 000 рублей. На эти деньги отправили ребенка на обследование в Санкт-Петербург, купили лекарства, приобрели коляску для рёбенка-инвалида.

ПОЛЕЗНО ЗНАТЬ

Адреса магазинов «БлагоДарю»:

Ворошиловский район –

ул. Профсоюзная, 19,

Краснооктябрьский район – ул. им. Г. Титова, 40а;

Тракторозаводский район – ул. Луговского, 3;

Дзержинский район – ул. Савкина, 16.

Кварталы отверженных

К ветхому жилью в Волгограде сегодня можно смело отнести до 40% всей городской территории областного центра. Особенно много «трущоб» в Кировском, Советском, Ворошиловском районах.

Сегодня в Волгограде люди до сих пор ютятся в многоквартирных домах с удобствами на улице. На улице Пугачевской в Ворошиловском районе в двух шагах от элитных высоток стоит горстка двухэтажных деревянных домов с резными наличниками. Они были построены сразу после отмены крепостного права – в 1863 году. Пережили революцию, выстояли войну, были признаны историческим памятником, а люди в них живут до сих пор. По словам Валентины Михайловны, ветерана соцтруда, воду для стирки и мытья посуды они набирают в колонке через дорогу, а купаться ходят в городскую баню. Туалеты тоже на улице, у каждой семьи – свой собственный. Из всех благ цивилизации – газовое отопление и плитка. Полы в коридоре давно прогнили, говорит пенсионерка, с потолка сыплется труха, а в перекрытиях бегают мыши и крысы.

– Прошлой зимой ветер у нас оторвал козырек над крыльцом, – делится Валентина Михайловна. – И глыбы льда и снега прямо перед входной дверью падали, могли запросто убить. Коммунальщики сказали – вы слишком маленькую квартплату платите, и мы вам ничего делать не будем. А у нас в доме 10 квартир – и сплошь пенсионеры и инвалиды. Еле денег наскребли, за свой счет половину козырька над дверью накрыли.

Поселение с романтичным названием Малая Франция, напротив завода «Красный Октябрь», напоминает маленькую богом забытую деревеньку. К дворам ведут узкие тропки, вдоль которых – обмотанные колючей проволокой палисадники, заваленные старьем и поросшие сухой травой. Дома здесь хоть и моложе – 60-х годов, и построены из шлакоблочных кирпичей, но выглядят, как будто пережили войну.

«Квартал отверженных» – именно так называют в Гумраке бывший военный городок инженерных войск. Даже не верится, что люди здесь живут постоянно. Вернее, надеются выжить. Крошечные, буквально на 10 «квадратов», комнатки, старательно занавешенные от сквозняков старыми коврами и тряпьем.

– Ума хватило мне и моим соседям-знакомым приватизировать квартиры в этом доме, – грустит Елена Н., жительница военного городка. – Теперь нам власти говорят: «Ваш дом, вы свои проблемы сами и решайте, и на улучшение жилищных условий вы претендовать не можете. В раздел аварийного жилья не переводят. Говорят, у вас крыша на голову не валится, и хорошо. Коммунальщики Дзержинского района из МБУ ЖКХ дерут с нас за коммунальные услуги по 4-5 тысяч рублей в месяц за наши «клетушки». А в них, извиняюсь, помыться и то негде!

В коммунальном КЭЧ Волгоградского военного гарнизона корреспонденту с видимым облегчением сообщили: «Никаких таких военных городков в поселке Гумрак официально уже нет. А те, что были, давным-давно переданы на баланс городу».

Таких мест, где дома держатся на честном слове и молитвах жильцов, на карте Волгограда – десятки. Чтобы выбраться из этих богом забытых мест, у людей просто нет денег, а у чиновников – никакого желания им помочь.

От редакции. После того как один раз сходишь в гости к старику, который ест только сухари, потому что пенсия пять тысяч и две из них он отдает за коммуналку, слышать от политиков и экономистов, что все не так плохо, очень страшно. Они словно пытаются умными словами облечь в цифры человеческое горе. Мы понимаем, что наука должна быть суха и трезва, в ней нет места эмоциям, но как применить ее к живым людям, которые бьются за жизнь? Как понять, что они «неплохая статистика»? Такое в голове может уложиться, но не в совести.