24 июня в Волгограде в рамках патриотического тура «Культурный десант 45/25» выступил известный публицист, писатель, участник СВО Захар Прилепин. Вот о чём он говорил в городе-герое на встрече в областной библиотеке им. Горького.
Почему Д’Артаньян, а не Разин
– В Волгограде я уже бывал не раз, в том числе и зимой. Меня поразил пронизывающий, страшный ветер в ночи на Мамаевом кургане. Поднявшись под этим ледяным ветром на главную высоту, я по-новому осознал величие наших воинов, которые в ту страшную зиму (1942–1943 г. – Авт.) совершили немыслимое.
Дед мой по материнской линии сражался в степях под Сталинградом. Всегда он рассказывал об этом с ужасом: ему было всего 18 лет, он получил здесь первую свою контузию, затем продолжил воевать. И вот я снова в Волгограде – и счастлив – удивительный город!
Для меня, как для писателя, также важна и интересна история Царицына, связанная с персонажем моей новой книги «Тума». Этим словом на Дону называли человека, рождённого от отца-казака и матери-пленницы татарки, турчанки, любой иноверицы. Роман посвящён Степану Разину, его семье и в целом XVII веку, которым я «болел» лет с 13.
Мне всегда было непонятно, почему история этого периода в нашем коллективном сознании как-то затуманена. О Степане Разине мы помним только то, что он бунтовал, утопил персиянку и поплыл дальше. Парадокс: при этом нам близка и понятна история Д’Артаньяна и мушкетёров, а ведь Разин и Д’Артаньян – современники, они жили в одну эпоху, гипотетически могли встретиться. Есть и другая история, пиратская, – капитан Морган, капитан Флинт, выдуманный Стивенсоном, гениальный советский фильм «Остров сокровищ»... Но почему-то пираты нам ближе, чем Разин. А были ещё протопоп Аввакум, патриарх Никон, Богдан Хмельницкий, легендарный запорожский атаман Серко…
Об Украине
– Когда вглядываешься в нашу историю, понимаешь, какая она разнообразная, насыщенная, яркая, и как мало мы в ней ориентируемся, как она от нас далека. А хотелось бы её приблизить. Ведь то, что когда-то происходило на Руси, в Малороссии, на территории нынешнего Донбасса – это куда более интересно, чем то, что было с пиратами и с мушкетёрами.
Между тем мы сегодня проживаем события, схожие с происходившим в стране в XVII веке, – это было так называемое соединение Украины с Россией. Тогда слово «Украина» обозначало конкретную территорию, которая также именовалась Запорожским Войском, Малороссией.
Напомню: в 1648 г. недалеко от тех мест, где сейчас находится Донбасс и Харьков, началась большая освободительная борьба – казаки сопротивлялись европейскому гнёту. Они находились в составе Речи Посполитой и сильно страдали в первую очередь от унижения православной веры. И началась страшная кромешная битва за свободу и независимость, за возвращение на Русь.
Это восстание очень похоже на то, что случилось в Донецке и Луганске в 2014 г. И, как это ни удивительно, далее события продолжали развиваться по схожему сценарию.
Богдан Хмельницкий обратился за помощью к царю Алексею Михайловичу: «Батюшка, возьми нас в состав России».
Россия тогда представляла собой примерно то же самое, что и наша сегодняшняя страна.
Прошло всего 33 года после глобальной, кошмарной смуты. То, что творилось тогда на Руси, было немыслимой катастрофой для нашей государственности. Не стоит большого труда, чтобы понять: и мы в 2014 г. находились примерно на том же расстоянии от смуты, настигшей нас во времена перестройки, когда наше «боярство» предало страну, а Борис Ельцин докладывал американским партнёрам о том, что он разрушил «гидру коммунизма». Потом пошли одна за другой гражданские войны. Естественно, когда наступили 1648 и 2014 гг., и Алексей Михайлович, и наш президент были в задумчивости: «А потянем ли мы эту ношу?». И бояре, и политики хором говорили: «Не надо нам никакой Украины, у нас только что была смута, у нас нормальные отношения с европейскими партнёрами, не надо нам Крыма, не надо Донбасса».
Но, к счастью, и в тот раз, и в этот главы государства на эти уговоры не пошли, объяснив это так: «Там наши братья, с которыми мы разлучены». И спустя восемь лет после Русской весны на Донбассе началась специальная военная операция, а в XVII веке примерно через 6 лет после начала освободительной борьбы военные действия прошли примерно на тех же территориях, что и проходят сейчас. И был национальный подъём.
Когда меня спрашивают, сколько продлятся боевые действия, я отвечаю: «Не знаю, но в прошлый раз война длилась 12 лет».
Наши предки тогда с трудом отстояли часть Запорожского Войска – территории, которые мы приняли в рамках соединения Украины с Россией в результате перемирия в 1667 г. В итоге Запорожское Войско распалось на две части: правобережье осталось за европейцами, а левобережье пришло к нам. И это схоже с решением Владимира Путина, когда он принял в состав России ДНР, ЛНР, Запорожскую и Херсонскую области. Вот так перекликается история и современность.
Европа хочет нас убить и тратит на это триллионы. Но если наши предки смогли со всем справиться и оставить нам самую большую в мире страну, то и мы сможем. Мы обязаны её сохранить.
Об измождённой культуре
– Писатель Александр Проханов современное искусство называет «утомлённым и измождённым». Отчасти это правда – культура измождена. Это бурьян растёт сам по себе, а культуру растят. А нашу культуру с 1991 г. растили в обратном направлении, выращивая то, что пожирало наши мозги. Нас учили ненависти к своей стране. Повсюду звучали речи: «В России всё плохо», «В России никогда ничего не изменится».
У нас действительно очень много проблем, в том числе и из-за того, что все эти деятели 33 года нас «окучивали».
Перед нами сейчас стоят сложные задачи, в том числе и перед культурой, – в первую очередь нужно научиться уважать свою страну. А нашу культуру учили на средства западных грантов.
Когда я поехал впервые во Францию в 2005 г., мне мои товарищи сказали: «Любимое блюда во Франции – это плохие новости из России. Ты должен приехать и сказать, что ты живешь в ГУЛАГе, тебя преследует Путин, везде жандармы, НКВД, КГБ и прочее. Ещё лучше, если ты гей, а тебя обижают. Вот тогда тебя там полюбят».
И они продолжают пагубно влиять на нашу культуру. Не так давно узнал, что нашим молодым писателям в Европе предоставляют гранты: для этого им нужно рассказать о своей национальной или любой другой травме, например, о том, как их обижали в России. И таким образом у нас выросла целая литература травмы, молодые писатели у нас все травмированы.
Я им говорю: «Чем ты, братан, травмирован? Езжай хотя бы до Донецка, раздай людям хлеба – ты поймёшь, что такое травма – это совсем не про то, как тебя в школе кто-то пихнул».
Посмотрите рейтинги книжных продаж в России: из 20 книг – две русские, остальные – нерусские, как правило, низкопробное сентиментальное фэнтези. Вот этим взращиванием культуры ещё предстоит заняться.
У нас, конечно, есть блистательные поэты и писатели: Евгений Водолазкин, Павел Трусанов, Михаил Тарковский, Сергей Лукьяненко, Анна Долгарева, Дмитрий Филиппов… И не надо ждать 50–100 лет, чтобы понять и оценить наши таланты.
О неожиданном
– У меня есть маленькая надежда вот на что. Я в своё время отучился в школе губернаторов. И в блоге написал, что вот, мол, ребята пришли учиться в надежде, что им дадут работу там, где есть нефтяные скважины, а на самом деле их отправят в Краматорск или в Горловку. И они тогда все на меня обиделись: оказалось, что молодые управленцы уже все подали заявки в новые регионы. Для меня было открытием, что пришло новое поколение, для которого нет никакого «благословенного Запада».
И, кстати, о том, что современные дети ничего не читают, я бы так не сказал – они поглощают огромное количество информации. Они могут читать даже больше, чем читали некоторые советские дети. Правда, читают они часто всякую чушь. Но это тоже поправимо – есть привычка к чтению, поиску информации, значит, есть, с чем работать. Всё не так плохо.
