Анатолий Воронов – человек, известный в Волгоградской области не только своим выдающимся музыкальным творчеством, но и независимой позицией относительно происходящего в региональной культуре в принципе.
В разговоре с «АиФ»-НП» основатель и бессменный руководитель коллектива «Комбо-джаз-бенд» не стал обходить стороной острые темы.
Они – из джаза. А мы?
– Анатолий Николаевич, в этом году празднуется 100-летие российского джаза, а также 38-летие вашего коллектива. В этой связи вам не обидно слышать, что Волгоград считают неджазовым городом даже в сравнении с другими нестоличными центрами?
– Ну почему должно быть обидно? Ведь это вполне объективно. Скажем, в Ярославле есть городской джазовый центр и центр развития джаза им. Глинки, в соседнем Ростовена-Дону – центр и оркестр им. Назаретова и несколько учебных заведений от музшколы джаза до консерватории. Наши местные коллективы – да, они вполне самобытные, интересные, но мы часто выглядим куда скромнее на фоне насыщенной джазовой жизни страны, чем хотелось бы.
Хотя на большие джазовые события в нашем городе заметный отклик, безусловно, есть. 6 октября вот провели в ЦКЗ большой двухчасовой концерт к 100-летию российского джаза вместе с коллективами областной филармонии и «Волгоградконцерта». В программе прозвучали композиции, отражающие столетний период развития отечественного джаза – Дунаевского, Крола, Козлова, Проня, Кондакова и конечно песни Петрова, Саульского, Гладкова, Зацепина.
Звучал тот самый первопроходческий, пионерский советский и российский джаз, который по своему характеру песенный, очень эмоциональный, порывистый и лиричный.
– Как-то вы сетовали, что в городе острый дефицит современных концертных площадок…
– С тех пор ничего особо и не изменилось. Да, город получил благодаря чемпионату мира масштабную «Волгоград Арену», где можно организовать фестивали эстрадных и рок-коллективов. Отремонтирован и вновь заработал ГДЮЦ, с сентября открыта площадка-амфитеатр на нижней террасе набережной. Но, строго говоря, это не совсем концертная сцена, а скорее декоративно-архитектурный элемент в обустройстве набережной с возможностью иногда в тёплое время проводить там некие концертные мероприятия.
Появились недавно и постоянные летние площадки на верхней террасе набережной и в Комсомольском саду. Но, по большому счёту, с профессиональными музыкальными сценами у нас, как и прежде, напряжёнка. Единственная на весь город достойная площадка – в ЦКЗ – перегружена гастрольными проектами, они расписаны на годы вперёд. Уровень остальных имеющихся в городе сцен, мягко говоря, более чем средний и по акустике, и оснащённости, и по вместимости.
При этом о строительстве современной закрытой музыкальной сцены не ведётся даже никаких предварительных разговоров. Обидно, конечно.
Даже в соседней Астрахани, где число жителей вдвое меньше, для масштабных музыкальных событий существует вполне приличная сцена и зал на 2 тыс. мест.
– Отмечу с позиции обычного жителя, что ваш коллектив как-то не особенно видно на больших городских мероприятиях, например, на День города...
– Несколько открытых бесплатных концертов в рамках празднования 100-летия отечественного джаза мы отработали вместе с коллективами Волгоградской консерватории на летней площадке у фонтана на верхней террасе набережной. Этой весной, 30 апреля, в Международный день джаза, мы провели городской мини-фестиваль.
Что касается Дня города, то вот уже какой год мы там не участвуем по воле местных организаторов празднования. Вместо этого из года в год там работают ребята одного из коллективов Подмосковья. Почему так, спрашивать стоит не у нас.
Макаревич* – это не «Пинк Флойд»
– Вы сказали, что та же «Волгоград Арена» больше для масштабных фестивалей. Но ведь и фестиваль ParkSeason Fest недавно чуть не сорвался из-за отказа некоторых ключевых участников там выступать.
– Здесь уже вмешивается политика, вернее, странное, на мой взгляд, отношение некоторых наших музыкальных звёзд к последним политическим событиям в стране. Почему многие музыкальные знаменитости после 24 февраля вдруг стали считать, что они собой что-то представляют в отрыве от Родины и от отечественной музыкальной среды, мне непонятно.
Давайте смотреть правде в глаза – у нас в стране пока нет эстрадных музыкальных звёзд мирового профессионального масштаба. И когда тот же Макаревич*, Шевчук, Гребенщиков или Алла Борисовна искренне полагают, что они, как «Пинк Флойд», могут успешно продолжать музыкальную карьеру где угодно в отрыве от Родины – лично у меня такая позиция рождает лишь горькую улыбку.
С другой стороны, наметившиеся передвижки в музыкальной среде – это, может быть, и к лучшему. Возможно, на большой сцене мы наконец-то увидим новые лица, услышим новые голоса, произведения. А то по ТВ идут параллельно все эти шоу «Голос», «Ты супер», «Споём вместе», а никакой селекции новых талантов не происходит. Даже самых-самых талантливых никуда дальше разовых шоу не продвигают.
Почему ушли Пикман и Бондаренко?
– А как насчёт новых талантов на местном уровне?
– Откровенно говоря, если с эстрадными солистами относительно ещё неплохо, то открытие новых качественных инструментальных исполнителей случается всё реже. При этом и конкурсы на инструментальные отделения в местную консерваторию и институт культуры, мягко говоря, невысоки.
Системной ротации в местные коллективы тоже давно уже нет – с тех самых пор, как закрылся детский джазовый проект «Янг-Бенд» при детской музшколе № 4, где играли мальчики и девочки до 12 лет. Ушёл в 2019 г. на пенсию руководитель коллектива Сергей Гугушвили, его знамя оказалось некому подхватить.
В моём коллективе с ротацией музыкантов тоже не всё гладко – повысив свой профессиональный уровень до определённого предела, многие мои бывшие коллеги перебираются или в столицу, или даже на другие континенты, где есть интересные и соответствующие их уровню джазовые центры и концертные площадки.
Считаю, это наша местечковая крайне нехорошая привычка – совсем не ценить творчески одарённых людей, в первую очередь штучных организаторов-новаторов. Так, из театра «Царицынская опера» не столь давно местные чиновники «ушли» директора Леонида Пикмана, при котором театр творчески расцвёл. Не совсем понятна и история увольнения худрука НЭТа Владимира Бондаренко. Не только в Волгограде, но во всем мире, театр, да и любой коллектив держится на личности руководителя. Уберите из «Театра на Таганке» 70-90-х годов Юрия Любимова, а из «Табакерки» Олега Табакова – это будет совсем другой театр и совсем другой коллектив.
– Вы долгое время возглавляли городское управление культуры. Какими качествами должен обладать управленец подобного масштаба в этой сфере?
– Это точно должен быть выходец из творческой среды – актёров, музыкантов и т. д., глубоко понимающий всю сложившуюся систему, традиции, перспективы, приоритеты, важнейшие потребности культурной сферы.
Простой пример. Я ушёл с поста руководителя местной культуры около 15 лет назад. За этот период на этой должности у нас поменялось в городе 11 руководителей. Был даже чиновник-рекордсмен, проработавший порядка двух месяцев.
Пока я руководил этой сферой, мы в первую очередь думали о детях, молодёжи. Последовательно ремонтировали помещения, классы детских музыкальных школ. Зайдите в нашей музшколе № 1 в любой кабинет – там стены, полы, оборудование как с иголочки. Но вы заметили, наверное, что у меня здесь в кабинете потёки на посеревших стенах и потолке. Просто когда я руководил городской культурой, то пообещал, что вначале сделаю ремонт во всех других учебных классах, а потом уж у себя. Как уволился с должности – программный ремонт музыкальных школ почти сразу свернули и пока не возобновляли, приоритеты сейчас вероятно иные.
А сейчас управление местной культурой, похоже, идёт по принципу «отчитался перед начальством, и хорошо». Когда нужно на гастроли съездить, на фестивали – по области, даже в соседний регион, – выясняется – транспорта нет, командировочных нет, вообще ничего нет. В общем, культура вроде есть, но нет полноценного управления, стратегии, перспектив. Увы, пока это так.
* Андрей Макаревич внесен Минюстом РФ в число лиц, выполняющих функции иноагента.
