В тюрьмах волгоградского региона сидит население небольшого городка - 12 000 человек. В этом году, в связи с поправками в закон по декриминализации общества, должны быть пересмотрены приговоры осуждённых по нетяжким статьям.
С одной стороны хорошо, что за кражу «пачки сигарет» люди не будут томиться в колониях. С другой стороны, не приведёт ли эта гуманная акция к «холодному лету 53-го» и разгулу преступности? И что вообще происходит за колючей проволокой? На эти и другие вопросы ответил начальник УФСИН по Волгоградской области Павел Радченко.
Дня открытых дверей не будет
Лариса Шеремет, «АиФ-Волгоград»: Сколько осуждённых в нашем регионе смогут выйти из колоний в связи с поправками в закон о декриминализации общества?
Павел Радченко: Процесс по пересмотру приговоров идёт. Мы отобрали 1663 уголовных дела, по которым осуждённые могут рассчитывать на пересмотр либо смягчение приговора. Из них 588 материалов было направлено в суд, потому что именно там выносится окончательное решение. Уже пересмотрено судами 80 материалов: 12 человек освобождены из мест лишения свободы, 40 получили смягчение наказания. Как видите, при таком количестве это нельзя назвать «Днём открытых дверей в исправительных учреждениях».
В этом году количество лиц, содержащихся в СИЗО, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года увеличилось на 12% (с 1841 до 2064 человек).
- А нет перелимита в камерах? Осуждённые не спят по очереди?
- Нет, для нашей области это уже давно не проблема. СИЗО «заселены» подозреваемыми обвиняемыми на 86%. Площадь на одного человека держится в пределах нормы - 4,3 кв м. И это несмотря на то, что во многих корпусах СИЗО сегодня ведутся ремонтные работы.
- Как вы охарактеризуете ситуацию в исправительных колониях региона в настоящее время?
- Ситуация с начала года стабильная. За 9 месяцев в учреждениях УФСИН не допущено побегов, массовых беспорядков, тяжких и особо тяжких преступлений среди спецконтингента. Было ЧП местного значения, когда в ИК-19 12 осуждённых нанесли себе порезы. В результате расследования мы выяснили, что осуждённые пустили слух, якобы один из них вернулся из дежурной части избитым. И хотя он пытался сказать, что побои от сокамерников, слушать его уже никто не хотел. В знак «солидарности» сначала трое нанесли себе порезы, потом другие. И через день около 100 человек не завтракали, не обедали. Нарушений в действиях сотрудников при проверке прокуратуры не выявили. Таким образом осуждённые пытались добиться ослабления режима, разрешения на владение сотовыми телефонами.
Основное внимание мы уделяем профилактике преступлений и правонарушений, укреплению режима и надзора, проведению мероприятий воспитательного характера с осуждёнными, привлечению их к общеполезному труду. Наши сотрудники в этом году помогли раскрыть органам внутренних дел 750 преступлений. В ходе проверки информации, полученной сотрудниками УФСИН, изъято из незаконного оборота около 2 кг наркотических средств, огнестрельное оружие и боеприпасы.
Шантаж и предательство
- Часто родственники пытаются доставить в зону запрещённые предметы. Они, наверное, хотят побаловать близкого человека за решёткой. Ну подумаешь, позвонит родным. Что в этом страшного?
- Сотовые телефоны, SIM-карты, наличные деньги, алкогольные напитки, некоторые продукты в исправительных учреждениях согласно правилам внутреннего распорядка считаются запрещёнными. И те граждане, которые пытаются их передать, хорошо об этом осведомлены. Иначе они не демонстрировали бы чудеса изобретательности. Из каких только предметов и продуктов мы не извлекали телефоны и SIM-карты, наркотики и алкоголь. Причём контрабандистам грозит не только штраф, но и зона. Осуждённые своими просьбами подставляют себя и близких. Большая беда, с которой мы ведём борьбу, - перебросы. В ход идут и рогатки, и арбалеты.
- Но бывали случаи, когда сотрудников УФСИН ловили на проносе запрещённых вещей осуждённым.
- Есть такие факты. И мы их не скрываем. Можно простить сотруднику нерадивость в работе, но предательство... А я считаю, это именно предательством - продаться за тысячу - две рублей. Достаточно один раз пойти на поводу и получить лёгкие деньги. А дальше это затягивает, как наркотик. Такой сотрудник становится не только зависим, но и уязвим. Когда проводим обысковые мероприятия, осуждённый может ему при коллегах заявить: «Ты чего лезешь, когда сам мне принёс». Они его начинают шантажировать. Он попадает в полную зависимость от осуждённых. Мы стараемся выявлять таких предателей службы. Доказать, что сотрудник пронёс запрещенные предметы, сложно. Если есть подозрения, проверяем на полиграфе. Но я хочу подчеркнуть, что не всегда людей толкает на служебное преступление корысть. Осуждённые часто бьют на жалость, рассказывая такие сказки, которые Андерсену и не снились.
Что построили?
- Павел Васильевич, что нового построили, реконструировали, отремонтировали? Что планируете построить?
- В первые дни в должности начальника управления наметил три приоритета: детская колония, женская колония и СИЗО. В этих подразделениях и развернулась основная стройка. В СИЗО-1 отремонтировали два корпуса, один из которых для несовершеннолетних. В том же изоляторе оборудовали камеру со всеми удобствами для женщин с новорождёнными детьми. И в других СИЗО проводились ремонты. В колонии для несовершеннолетних в Камышине отремонтирован административный корпус, общежитие для воспитанников, клуб, школа, стадион и другие объекты учреждения. В ряде исправительных учреждений отремонтированы и построены новые общежития для осуждённых. И эта масштабная работа будет продолжена в следующем году. Я хотел бы подчеркнуть, что мы не только стремимся улучшить условия содержания осуждённых. К ним на длительные свидания приезжают жены с детьми. Мы стараемся сделать по мере возможности уютными комнаты для длительных и краткосрочных свиданий. Построили детские площадки для родственников, которые прибывают на свидания с маленькими детьми.
- Что в этом году сделано в плане медицинской помощи осуждённым? Или всё осталось как прежде?
- В лечебно-исправительном учреждении №15 после ремонта и реконструкции открылся специализированный отряд для осуждённых с ограниченными физическими возможностями с поручнями, пандусами, удобными кроватями. В отряде два блока - мужской и женский. Что касается доступности медпомощи, то проблемы в исправительных учреждениях те же, что и на воле. У нас повсеместный дефицит врачей-специалистов. А в наши учреждения не каждый пойдёт работать с преступниками. Но мы нашли выход из ситуации. Мы организовали работу выездных бригад, в которые входят офтальмолог, невропатолог, хирург, терапевт и другие врачи. Если они при осмотре выявляют проблему у осуждённого по своему профилю, мы организуем для такого пациента более тщательное обследование. Кроме того, особое внимание мы уделяем медицинскому осмотру лиц, которые приходят к нам после ареста. К сожалению, зачастую о том, что человек болен, он узнаёт в СИЗО. Многие в первый раз здесь проходят медосмотр. Мы стремимся к тому, чтобы все 100% поступающих тщательно обследовались, чтобы не рождались заявления о том, что тюрьма человека за неделю-две пребывания всего здоровья лишила.
Воля и неволя
- Павел Васильевич, как обстоят дела с питанием осуждённых?
- Срывов в организации питания спецконтингента не было. Меню составлялось с учётом разнообразия блюд. Фактов приготовления блюд из одинаковых продуктов в течение дня и повторения одних и тех же блюд более трёх раз в неделю не допускалось. В учреждения УФСИН поставлялась свежемороженая морская рыба, мясо, птица, молочные продукты, сухофрукты и другие продукты. Многое из того, что входит в рацион питания, мы выращиваем сами. У нас есть теплицы и поля, где мы выращиваем овощи. У нас есть возможность содержать домашнюю живность и производить мясо и мясную продукцию. Продовольственную безопасность своего контингента мы можем обеспечить.
- Насколько серьёзна проблема трудовой занятости осуждённых?
- На сегодняшний день от общего числа работоспособных осуждённых трудоустроено порядка 32%. И опять-таки наша система - зеркальное отражение общества. В Волгоградской области и на воле люди не всегда могут трудоустроиться. Но мы ведём активную работу по заключению договоров с различными компаниями, которые могут предоставить осуждённым рабочие места. Мы шьём форму для МВД, делаем продукцию для Министерства обороны и т.д. Осуждённые работают также и на строящихся объектах УФСИН, Выполняют как подсобную, так и работу, требующую специальных навыков. За выполненный объём они получают заработную плату.
- В обществе много споров о том, исправляются ли преступники в исправительных колониях. А вы как считаете?
- Спецконтингент разнообразный: от таких, кто оступился в жизни, до тех, кто живёт по девизом: «Мой дом - тюрьма». Один батюшка мне как-то сказал, если хоть одного из тысячи мы наставим на путь истинный - это уже хорошо. Я сначала подумал, что это очень малая цифра. Но и этот результат дорогого стоит. В исправительных учреждениях есть школы, где мы осуждённых читать и писать учим, у нас они имеют возможность получить среднее и средне-специальное образование, желающие могут поступить и окончить вуз. Мы создаём условия, даём востребованную на воле профессию, а как распорядятся этими знаниями на воле осуждённые, уже зависит только от них.
Вылечить старость. Почему пожилым людям нужен свой доктор 
Подробности о бунте заключенных в Волгограде 
В «колониальном» интерьере. Как отмечают 8 Марта в женской колонии 
Холодное лето 2015-го? В Волгоградской области амнистируют 400 осужденных 
Врача заменит гаджет? В Волгограде прошел «круглый стол» по здравоохранению