Одним из лауреатов общенациональной премии «Профессор года» в номинации «Социологические науки» в 2024 г. стала заведующий кафедрой социологии и политологии ВолГУ, доктор философских наук, профессор Инна Василенко. В эти дни Инна Викторовна стала гостем редакции «АиФ» – Нижнее Поволжье».
Мы ждали перемен, но…
– Инна Викторовна, на ваш взгляд, насколько часто власти прислушиваются к рекомендациям, выводам социологов?
– К сожалению, далеко не всегда и везде. Скажем, в годы перестройки замеры общественного мнения чётко фиксировали объективный запрос граждан бывшего СССР на необходимость кардинальных социально-экономических перемен, внедрения в повседневную жизнь элементов рыночной экономики. Причём жители страны ждали реформ не по образцу экономических систем США, Западной Европы или даже Китая, а больше по образцу Японии. Страны, где в разных сообществах, включая образовательные центры, госслужбу, малый бизнес, промышленные корпорации, силён дух общинности, коллективизма.
В то же время навязанный в своё время путь развития с упором на западный индивидуализм и «предприимчивость любой ценой» ожидаемо ввёл общество в состояние смятения, турбулентности и хаоса. Социальные потери были колоссальные. Миллионам людей насильно навязали абсолютно им не свойственную модель поведения.
– Насколько общество в принципе было готово тогда к реформам?
– Реформы реформам рознь. Российскому обществу в силу национальной ментальности крайне нежелательны любые резкие, шоковые реформы и перемены. Они крайне отрицательно встречаются людьми, наносят непоправимый ущерб на уровне семей, трудовых коллективов, общественных групп и т. п. Совершается ломка десятилетиями устоявшейся системы семейных, личностных ценностей.
В частности, небезызвестные «шоковые переходы к рынку» путём отпуска цен в начале 90-х, массовая приватизация, ваучеризация и прочие резкие скачки в сторону рыночной экономики были для советского и раннего постсоветского общества крайне болезненны. И, как показывает логика дальнейшего развития страны, не вполне исторически оправданы.
Как ввести моду на детей?
– Уходящий 2024-й прошёл в России под знаком семьи. Каково сегодня состояние ячейки общества?
– Социологами прослеживается три модели семейных взаимоотношений. Модель первая, традиционная – это крепкие семейные устои, брак для личностного развития и одновременно для рождения и воспитания детей. Модель вторая – партнёрство по традиционному семейному типу, но в виде гражданского брака. Третья модель – долгое проживание с определённым партнёром без обязательств.
Сегодня доля в обществе второй и третьей модели взаимоотношений между устоявшимися партнёрами неуклонно увеличивается. Традиционная модель семьи, напротив, свои позиции сдаёт, особенно среди молодёжи и в крупных городах.
При этом нельзя сказать, что в обществе есть некий тренд на неприятие деторождения, с которым у нас пытаются усиленно бороться, включая законодательные методы.
Другой вопрос, что из крупных столичных мегаполисов к нам пришёл стиль жизни, поведенческая установка для семейных пар под девизом «больше поживём для себя, здесь и сейчас», «надо больше путешествовать, меньше думать о потомстве». Планы на деторождение при этом неизбежно отодвигаются на третье-четвёртое место.
– Можно ли привить моду на семейные пары с детьми?
– Нужны концептуальные и программные решения, гораздо более широкие, нежели нацпроекты, система маткапитала, социальных доплат и т. п. Ведь тренд на малодетность и бездетность пришёл, как уже отмечено, из крупных столичных городов и пока, несмотря на все усилия власти, довольно устойчив. Жители сельской местности, небольших поселений и городков и в наши дни этому веянию подвержены в наименьшей степени. Они по-прежнему готовы создавать семьи ради деторождения даже в условиях, если бы вовсе не существовало никаких национальных проектов и т. п. А вот каким образом достичь тех же целей для жителей мегаполисов во втором-третьем поколении – это пока вопрос. Надо менять их сознание. А это дело долгое. Между тем городских жителей в нашей стране три четверти, и процесс урбанизации ещё полностью не завершён.
В учёных не нуждаются?
– В социологическую науку сегодня внедряются методы исследования с использованием искусственного интеллекта?
– Не первый год при разработке анкет к социологическим исследованиям применяются такие широко распространённые виды нейросетей, как ChatGPT. В частности, с такими тестовыми анкетами работали недавно сотрудники нашей кафедры. Но сказать, что данная разработка привносит в нашу сферу нечто революционное, нельзя. Те же тесты от нейросетей, как и любые прочие продукты для гуманитарных сфер от ИИ, сразу начать применять без переработки невозможно. Им необходима внушительная доводка до рабочего состояния, что нельзя сделать без участия специалиста-социолога. Думаю, аналогичная ситуация пока что складывается и во многих других сферах.
Нейросети – это удобный механизм, заметно облегчающий некоторые многофункциональные или рутинные направления интеллектуального труда, но не более того. Они не заменят собой ни технически образованного специалиста, ни тем более специалиста гуманитарного профиля – психолога, лингвиста, художника, социолога, литератора, философа, журналиста и т. п.
– Каким социсследованиям можно доверять на 100% в наши дни?
– Весьма добротны в плане методологии исследований структуры Росстата, ВЦИОМ, а также социологические центры большинства государственных вузов в регионах.
Можете спросить: а как же многочисленные публикации вроде бы социсследований от неких структур в области маркетинга, политологических центров, известных центров рекрутинга? Это скорее мимикрия под социсследование, маркетинговые ходы, самореклама данных структур, и не стоит воспринимать результаты подобных опросов как серьёзные научные данные.
При этом наш социологический центр – специализированная кафедра ВолГУ – имеет многолетний опыт масштабных исследований в области электоральных политических предпочтений, финансово-экономических, межнациональных отношений и в ряде других направлений. Не совсем понятно, почему местные и региональные власти не используют наш богатейший опыт исследований последние примерно лет двадцать. Нам не заказывают новых исследований, не особо реагируют на наши предложения по остроактуальным направлениям. Получается, нынешние чиновники и управленцы всё и так знают? На мой взгляд, не вполне оправданная самонадеянность.
