59-летний Алексей Костюченко из Волгограда занимается альпинизмом, дайвингом, прыжками с парашютом, а еще пишет стихи. При этом у него нет рук и ног. На днях Алексей вернулся из большого путешествия от Балтики до Тихого океана, которое он совершил в одиночку на хендбайке. Чем ему запомнилось это приключение, как он смог покорить Хибинские горы, взобравшись на них на одной «руке», как он когда-то сбежал из больницы после ампутации конечностей, кто его вернул к жизни и помог бросить пить и почему он не переносит интернаты для инвалидов, - в материале «АиФ-Волгоград».
Восхождение со дна
«Во время путешествия от Балтики до Тихого океана в среднем проезжал до 90 километров в день. Половина ночевок – в палатке, остальные в гостиницах, - вспоминает Алексей. - В моем личном деле написано: «инвалид первой группы третьей степени, нуждается в постоянной посторонней помощи». А я с таким диагнозом был один посреди тайги. Жара, подъемы, тело и руки дрожат от усталости, а я лежу в палатке и тащусь от этого. Другой бы человек в моей ситуации купил бы машину или электропривод на коляску, а мне нужен труд, движение, мне не интересен легкий путь, я жажду трудный. Умный в гору не пойдет, а я пойду».
Несколько лет назад Костюченко совершил восхождение в Хибинских горах. «Сначала позвонил в благотворительную организацию, рассказал, что я инвалид без рук и ног, мечтаю о горах. Услышал в трубке долгое молчание, думал, откажут. Но неожиданно мне помогли. Не видя меня, дали денег, - вспоминает он. - Альпинисты приспособили под меня рыболовный короб, закрепили меня в нем. При помощи карабинов обратного хода подтягивался на них по двум веревкам. После третьего подтягивания крепеж с одной руки соскочил – кисти-то нет. Цепляли, цепляли – срывается! Но я, хоть и обрубленный, но мужичок – полез на одной руке. 1000 метров так поднимался. И лишь последние 200 метров, когда уже сил не осталось, ребята-альпинисты сами меня стали поднимать».
В то время Алексей Костюченко уже жил доме-интернате, куда попал бомжем. «Я был алкоголиком, упал на такое социальное дно, откуда не выбрался бы, если бы не помощь незнакомой женщины Тоси. Когда это со мной случилось, - Алексей показывает на свое тело. - Я сел на коляску в хирургии и сбежал. Было помутнение, безысходность, как дальше жить без конечностей?! Жил под балконами. А советская попытка утешить, она же какая? Видят меня, обрубка, берут бутылку, две сосиски, садятся рядом и давай жаловаться на свою жизнь. А однажды ко мне подошла Тося и сказала: «Милый мой, откуда ты взялся?». Я что-то буркнул пьяный, и она ушла. А через несколько дней погрузила меня в коляску и отвезла в реабилитационный центр. Говорит: «Алексей, я сделала все, что смогла. Завтра меня с тобой не будет. Если пить не бросишь – сгинешь». И я дал ей слово, что брошу пить. И вот уже 17 лет - ни капли».
Потом он устроился в дом-интернат, начал вести активную жизнь, и вышел на сцену в спектакле. Перед ним он попросил найти Тосю. Дома ее не было. Тогда под дверью его знакомые оставили женщине записку с приглашением на выступление. Когда закончился спектакль, на сцену вышла женщина с букетом - это была Тося. Он видел ее ровно три раза в жизни, но, несмотря на это, относится к ней с трепетом и, рассказывая о ней, плачет.
«Знаете, надо любить не себя, а жизнь и людей, - говорит Костюченко. - Как здорово, что до сих пор в тех или иных ситуациях у меня подкатывает комок к горлу. Значит, я не все пропил в этой жизни».
Чудо-юдо на дороге
Хендбайк - велосипед с ручным приводом, созданный для инвалидов - Алексею помогли купить неравнодушные люди. Стоит он дорого - от 100 тысяч рублей. Однажды Костюченко опубликовал в соцсети пост «Хочу увидеть мир». И люди собрали эти деньги и приобрели ему трехколесного коня. За время путешествия от Балтики до Тихого океана мужчина проехал 11500 километров.
«Я верю, что путешествовал по России не зря. Благодаря мне тысячи людей улыбнулись. Почему? Потому что такое чудо-юдо на дороге встречается не часто. Сигналили, останавливались, «ай молодец, давай сфотографируемся», «я бы тоже так хотел, но налоги, зарплаты, безысходность». Россия прекрасная, но грустная. Но я верю, что, может быть, кто-то, увидев меня, бросил все и тоже рванул к мечте», - отмечает Костюченко.
Пробег был посвящен 75-летию Сталинградской битвы и юбилею волгоградского советского летчика Алексея Маресьева. «По дороге рассказывал людям о битве. И многие молодые ребята после этого словосочетания спрашивали: «Это Первая или Вторая Чеченская?». Они не знают Маресьева, не знают «Повесть о настоящем человека», зато Ника Вуйчича знает каждый третий! И пусть я открыл глаза всего 50-60 подросткам, путешествие было не напрасным», - говорит Алексей.
По словам Костюченко, наша природа прекрасна, а страна красива своими людьми. И всю дорогу ему встречались только прекрасные жители.
Арифметика свободы
«Для того чтобы быть счастливым нужно не много, - говорит путешественник. - Пенсия у меня 11500 рублей. Мне ее хватило и на путешествие, и на зимовку в Иркутске. За 6000 рублей снимал комнату, 400 рублей тратил на интернет, 5100 рублей - на еду и мне хватило. Для меня самое ценное – это свобода действия, выбора и передвижения, в которой я пребывал год и четыре месяца. Как бы ни было хорошо жить за казенный счет в интернате, где тебя помоют, накормят, включат телевизор, я это жизнью не назову. Мне в интернате душно. Когда выехал на хендбайке, я пел песни, читал свои стихи, испытал драйв свободы. Может быть, 17 лет в домах-интернатах просто обострили мое чувство индивидуальности».
Когда Алексей начинает говорить о безбарьерной среде, то становится резким. «Даже в Израиле с ней непросто, что уж говорить о России? Спрашиваете про достопримечательности? А как я к ним подъеду? Я города объезжал, потому что безбарьерная среда показушная. Сервис придорожный нас не ждет вообще. Первые этажи кафе без пандусов, в гостиничные номера не попадешь», - рассказывает с возмущением Костюченко.
Цена любви
Еще одна страсть Костюченко - небо и полет с высоты вниз. Первый прыжок с парашютом Костюченко совершил в Сургуте. «Я его сделал нелегально, администрация геронтологического центра не знала, - рассказывает он. - После него директор перестал со мной здороваться», - рассказывает Алексей.
За прыжок с парашютом некоторые смотрели на Костюченко как на инвалида-выскочку. «В 43 года (уже будучи инвалидом – Ред.) я поступил в Сургутский госуниверситет и меня там так грызли, что я смалодушничал и бросил его. Нас в лучшем случае игнорируют, в худшем – травят. У нас социальная система так устроена, что, когда ты пытаешься быть человеком, тебя называют выскочкой: «Ну что тебе неймется?!». Надо, видимо, лежать и тихо помирать. Говорю с полной ответственностью, потому что прожил в этой системе 17 лет».
По его словам, постояльцы геронтологических центров и домов-интернатов - несчастные люди, которые своих детей любят больше, чем себя. В дни, когда им выдают на руки часть пенсии, всегда небывалый наплыв детей, племянников, внуков. «С какими полными любви глазами эти бабушки и дедушки, отдав все деньги, провождают своих чад. И осознавать, и видеть – грустно, - говорит Алексей Костюченко. - В Нижегородской области на одной из заправок я пил кофе, когда подъехала семья: мама, папа и дочка. Красивые такие. И вдруг смотрю, бежит ко мне эта девчушечка с пирожком в руках, он на ее фоне огромный такой. Подбегает: «Ня». И смотрит серьезно. Я взял, поблагодарил, откусил. Она улыбнулась и к маме с папой. Это так трогательно. Кто в застенках дома-интерната к тебе так отнесется? Я бесконечно счастлив этому пробегу».
Теперь Алексей мечтает объехать Европейскую часть России, переплыть Керчинский залив и совершить восхождение на гору Афон своими силами. Очень хочется верить, что у него все получится.
Суровикинские холмы лечат болезни 
«Молодиться – смешно». Женщины от 60 и старше о красоте, мужчинах и счастье 
Ждал ее 10 лет. Волгоградец сделал избраннице предложение на сцене театра 
«А я Маша». История любви двух инвалидов, которым не помешало расстояние 
Как японцы воспринимают Россию