Один из нерадостных итогов прошлого года: Волгоградская область вошла в тройку лидеров по России по количеству взяток. При этом Волгоград занял восьмую позицию в аналогичном рейтинге среди городов-миллионников.
Почему так вырос уровень коррупции, разбирался «АиФ»-Нижнее Поволжье».
Проникая всюду
Для начала отметим интересный момент – в том рейтинге, где Волгоградская область заняла третье место по взяткам, впереди нас оказались только Татарстан и Москва. И можно только сожалеть, что с этими регионами, которые всегда лидируют в положительных рейтингах, мы оказались соседями лишь в рейтинге отрицательном.
В положительных рейтингах Волгоградская область занимает преимущественно позиции средние и ниже средних. Но, возможно, именно из-за высокого уровня коррупции регион никак не выбьется с незавидных позиций?
При этом антикоррупционные рейтинги отражают лишь зарегистрированные случаи взяток. Истинные же размеры этого спрута даже сложно себе представить.
– Коррупция в наши дни прочно прописалась даже в тех сферах, что призваны её искоренять, включая в первую очередь полицию, и порой даже касается судов, – говорит волгоградский адвокат с более чем 20-летним стажем (имя просила не указывать. – Авт.).
Но судьи крайне редко попадают в поле зрения закона по коррупционным статьям. А если такое и происходит, то для служителей Фемиды всё заканчивается не так уж плохо. Так, уместно вспомнить одно из самых резонансных дел последних лет, когда экс-судью из Волгограда Юлию Добрынину признали виновной в покушении на мошенничество.
В 2019 г. она пообещала жене предпринимателя помочь в изготовлении экспертного заключения, нужного для принятия судом решения в пользу коммерсанта. Цена вопроса составила 2,5 млн руб. Задержали Добрынину при передаче денег. Дело рассматривали не в Волгограде, а в Астрахани – во избежание давления в родном регионе.
В апреле 2021 г. районный суд приговорил бывшую судью к двум годам колонии, однако апелляционная коллегия Астраханского областного суда отсрочила исполнение приговора, пока ребёнок обвиняемой не достигнет 14 лет. При этом закон предусматривает в таких случаях (при ряде условий) возможность в будущем освобождения от отбывания наказания со снятием судимости.
«Платили все»
Другая сфера, в которой взятки стали частью системы – это государственное здравоохранение.
– Мне пришлось дважды делать операцию в одной из крупных государственных клиник Волгограда по полису, – рассказывает жительница Волжского Тамара Иванова. – Всё решалось по звонку, прямо обозначалось, сколько надо отдать врачу, сколько – анестезиологу. Также платили все женщины, которые лежали со мной в палате. И никто не шёл жаловаться, так как рецидивы заболеваний не исключены, и к этому врачу потом ещё придётся обратиться за помощью. Но мне, да и не только мне, было тяжело и материально, да и морально тоже.
Интересно и то, что в последние годы коррупционеры стали вести себя более осторожно, прибегая к многоходовым схемам. Так, уместно вспомнить запутанный сюжет с бывшим руководителем УФССП по региону Владимиром Евстигнеевым, который в июле 2020 г. решил приобрести автомобиль Audi Q7 – его продавали на торгах как арестованное имущество. Не желая огласки, Евстигнеев указал подчинённому зарегистрировать в качестве участницы торгов его знакомую, а также попросил экс-главу регионального управления Росимущества Юрия Ефимова обсудить в фирме, которая продавала иномарку, вопрос о передаче ему взятки в размере 165 тыс. руб. под видом возврата комиссии за машину.
Вся эта схема привела бывшего главного пристава на скамью подсудимых. Приговор суровый: 7,1 года лишения свободы в колонии строгого режима и штраф в размере пятикратной суммы взятки – 827 тыс. руб.
На делах коррупционной направленности попадались и другие высокопоставленные чиновники: так, в начале 2022 г. суд приговорил бывшего председателя облкомприроды Виталия Сазонова к трём годам лишения свободы в колонии общего режима за превышение должностных полномочий. В середине прошлого года осудили и вице-мэра Волжского Виктора Сухорукова, обвинённого в покровительстве частной фирме, не желавшей платить арендные платежи в бюджет.
«И тут откусили»
И всё же, почему в 2022 г. и столица области, и область в целом дали такие высокие цифры по преступлениям коррупционной направленности?
– Причина простая – в регион пошли деньги, началось серьёзное финансирование региональных и федеральных проектов, – считает президент Центра гражданского образования Инна Прихожан. – Хотя смысл проектного финансирования как раз и был в том, чтобы снизить коррупционную составляющую, но, как видим, такой подход стал ещё одним каналом для воровства. К сожалению, его не становится меньше по всей стране: стоит вспомнить, как президенту доложили о краже 100 млн руб. в рамках программы «Пушкинская карта» и его слова о том, что «и тут откусили». Или ещё известная история, как на борьбу с коррупцией в стране выделили 1 млрд руб., и потом один высокий чин переживал, что деньги исчезли в течение суток.
– Бороться с коррупцией невозможно без того, чтобы не привести в порядок законодательные механизмы, – развивает мысль эксперт. – Так, давно говорится, что в ФЗ № 44 о госзакупках есть коррупционная составляющая. Говорится не в кулуарах, а на уровне Госдумы. Эта тему обсуждают несколько лет, но закон не меняют. Или возьмём недавно отменённую норму, согласно которой все депутаты должны были публично отчитываться о своих доходах за предыдущий год. Считаю, что и тут есть коррупционная составляющая, так как отмена нормы лишает возможности честно и открыто задавать вопросы нашим избранникам. Если речь идёт об обороноспособности, безопасности страны — такие данные, безусловно, должны быть закрытыми. А в случае доходов что скрывать? Коррупция – это прямое следствие реально существующего экономического и политического механизма.
Между тем некоторые эксперты уверены – в деле борьбы с коррупцией есть перелом к лучшему.
– Если лет 20 назад о коррупции говорили как о латентном и трудно раскрываемом виде преступности, то в наши дни ситуации меняется, – убеждён адвокат Александр Тарасов. – В сфере управления, органов госвласти коррупция сдаёт позиции. Многие нечистоплотные чиновники уже лишились своих должностей, понесли реальное наказание, а те, что при должностях, ощущают себя словно на минном поле, понимая, к чему может привести любое их противоправное действие. Как признался в разговоре один из местных чиновников, иногда из опасения оказаться подозреваемым в превышении должностных полномочий приходится даже отказываться от заведомо полезных для города решений. Это случаи, когда речь идёт о финансировании проекта, не вписывающегося в каноны бюджетного выделения средств.
В России среда в отношении коррупционных преступлений становится всё более жёсткой. При этом Тарасов убеждён: полностью коррупцию искоренить невозможно, но остро необходимо снижать её уровень до безопасных пределов. Вопрос лишь в том, какие пределы можно считать безопасными?
Комментарии
Председатель движения «Комитет по борьбе с коррупцией» Роман Пронин:
– Если оценивать экспертный рейтинг и место в нём Волгограда, то в целом оценка реальная. У нас много преступлений коррупционной направленности, но в то же время год от года растёт их раскрываемость. Высокая выявляемость приведёт к тому, что в ближайшее десятилетие, если не раньше, масштабы коррупции заметно снизятся.
Коррупционные проявления поражают в первую очередь сферу государственных и муниципальных услуг. При этом мы сами внутренне готовы решить вопрос через разного рода вознаграждения для чиновников. Необходимо формировать у общества нетерпимость к коррупционным проявлениям и одновременно ужесточать антикоррупционное законодательство.
Общественная активистка Александра Золотарёва:
– С 1 сентября в федеральные образовательные стандарты для вузов войдёт универсальная компетенция по противодействию экстремизму, терроризму и коррупционному поведению.
Как еë будут формировать у студентов, непонятно. Предполагаю, что всё сведётся к изучению соответствующих федеральных законов. Изменит ли это как-то ситуацию? Вряд ли. Считаю, вместо этого необходимо усилить пропаганду антикоррупционной, антитеррористической и антиэкстремистской деятельности. Можно транслировать социальную рекламу по ТВ, проводить в школах профилактические беседы с детьми, внушая подрастающему поколению, каким должно быть поведение ответственного гражданина. То есть речь должна идти о воспитании, а не формировании компетенций.
