Волгоград, 7 февраля – АиФ-Волгоград. Известный джазовый саксофонист Сергей Летов выступил в городе-герое с концертом и лекцией «Импровизационная и новоджазовая музыка в СССР и на постсоветском пространстве».
Искусство – это форма тревоги
«АиФ-Волгоград»: – Когда вам было интереснее и легче работать в Советском Союзе или сейчас?
С. Л.: – Везде были свои плюсы и минусы. Недостатком советского времени был небольшой объем информации, а плюсом, особенно в 70-80-е годы – очень сильная энергетическая насыщенность. Люди не выглядели такими уставшими, работа не была изнурительной и оставляла много времени для восприятия искусства как творчества, а не как вида отдыха. В этом смысле современное искусство было более востребовано. Сегодня информация стала доступнее, но при этом интерес к ней невысок. К сожалению, люди забывают о самом главном, что искусство – это, прежде всего, средство познания действительности. Импровизационная музыка сегодня представлена не так ярко, как в 70-е и 80-е, и причин этого много. Для того, чтобы сцена развивалась, необходимы условия. Нужны люди, которые организуют фестивали, нужны клубы, где музыканты могут играть, нужны журналисты и критики, которые об этом пишут, наконец, нужны люди, которые хотят эту музыку слышать. Музыканты, как и актеры, – это только видимая часть айсберга, под которой должна быть основа. Сегодня, к сожалению, таких условий нет.
| Сергей Летов | |
|---|---|
|
Известен как импровизатор и исполнитель «неформатной» музыки, фри-джаза. Летов – один из основателей авангардного ансамбля «Три «О», был участником «Поп-механики» Сергея Курехина, джазового проекта SAX-Мафия и многих других. Музыкант принимает участие в перформансах и спектаклях, в частности, в Театре на Таганке и читает лекции по истории музыки в Московском институте журналистики и литературного творчества. |
|
«АиФ-Волгоград»: – Если искусство – это способ познания действительности, то какой ракурс предлагает авангардное искусство?
С. Л.: – Авангардное искусство дает глубокий взгляд на мир. Оно призвано к переоценке традиционных представлений о нем. Жизнь современного человека в значительной степени носит рутинный характер. В ней все чрезвычайно стандартизовано, однообразно, однотипно. Авангард, занимаясь переоценкой действительности, помогает человеку, если не вырваться из привычных связей и распорядка, то хотя бы пересмотреть свой образ жизни, поведение, взаимоотношение с властью, подумать о своем месте в мире. Искусство – это форма тревоги, которая позволяет человеку сделать прививку активности.
«АиФ-Волгоград»: – Насколько сильна связь музыки с философией и идеологией?
С. Л.: – Музыка такой жанр, который может как существовать вне идеологий или философских идей, так и образовывать формы определенного симбиоза. Сам канал музыкального восприятия и передачи информации очень специфичен, не пересекается с другими формами восприятия человека, но может с ними совмещаться. Существует, например, опера и музыкальная поддержка выступлений поэтов, существует песня как совмещение музыки и совершенно чуждого ей слова. Это становится возможным, так как музыка по своей сути – это восприятие человеком Числа как такового, в его чистой форме. Речь идет о пифагорейско-неоплатонической идее Числа. Все другие виды восприятия опосредуются идеями. В музыке же численная природа мира воспринимается непосредственно.
Враг государства
«АиФ-Волгоград»: – Многие артисты были больше известны за рубежом, чем здесь. Насколько весомым был вклад русских артистов в общемировое современное искусство?
С. Л.: – В течение 20-го столетия было два ярких национальных явления: русский авангард начала века и московский концептуализм. Это самый важный вклад России в общемировую культуру. В советское время в русском искусстве были свои яркие особенности, которые были связаны с иными, нежели на Западе, отношениями между обществом и художником. Возник определенный феномен русской импровизационной музыки. Сегодня роль России не так велика и в какой-то степени провинциальна. Современная импровизационная музыка делится на две части. Старики, которые сложились еще в 80-е годы, занимаются оригинальными направлениями, в то время как более многочисленная
| Клеймо от классика | |
|---|---|
| Максим Горький в газете правда «Правда» от 1928 года назвал джаз «музыкой толстых». Импровизационная и новоджазвая музыка, отходя от принципов традиционного джаза, предлагает слушателю новый способ познания действительности. | |
прослойка молодых музыкантов тяготеет к подражательности и ориентируются на западные образцы. В том числе, это связано с очень ограниченной востребованностью. Если в советское время аудитория трехдневных перформансов Сергея Курехина составляла 10 тысяч человек, то сегодня это совокупная аудитория всей импровизационной сцены за год. К сожалению, сегодня это музыка для знатоков и коллекционеров.
«АиФ-Волгоград»: – По вашему мнению, в своей основе импровизационная музыка и авангард – это массовое или элитарное искусство?
С. Л.: – Искусство обращено к каждому. Проблема в том, что большинству оно просто не нужно, так как требует производить некую внутреннюю работу. Общество организовано так, чтобы человек производил только внешнюю работу на начальника, а на самосовершенствование и познание мира у него не должно быть времени. Рабочему самосовершенствование не обязательно и, более того, опасно. Вдруг он познает что-нибудь лишнее и откажется работать или начнет что-то требовать. Рабочий должен работать, приходить домой и смотреть «Поле чудес». По этим причинам современное искусство для государства – это враг. В этом кроется большая социальная проблема.
С этих позиций элитарное искусство для государства не опасно, так как оно утверждает, что существует элита и скотоподобное быдло. Современный писатель Максим Кантор считает, что современное искусство таким образом подыгрывает правящему классу для еще большего закабаления людей. Я с ним не согласен и считаю, что часть искусства действительно обороняет «башню из слоновой кости», а другая часть обращена любому человеку. Проблема в том, что сам человек не хочет производить работу. Существует, конечно, и такая часть искусства, которая предназначена для украшения интерьеров новых русских.
Волгоград был центром нового искусства в СССР
«АиФ-Волгоград»: – В Волгограде в 80-е годы проводился масштабный фестиваль «Неопознанное движение». Какова, на ваш взгляд, была его роль в развитии авангардного искусства и импровизационной сцены?
С. Л.: – В Волгограде в течение шести лет с конца 80-х по 1991 год проходил фестиваль общеавангардистской направленности. Его организатором был коллектив, стоявший особняком от рока и джаза – волгоградский «Оркестрион» Сергея Карсаева и Равиля Азизова.
Влияние «Оркестриона» и проводимого им фестиваля на импровизационную сцену было очень велико. В нашей стране единственным центром развития современной музыки был Ленинград, где происходило все самое важное, яркое и интересное. Москва, как образцовый коммунистический город, была закрыта для таких экспериментов. Столичные события предназначались для узкого круга знатоков и носили подпольный характер. Акции концептуалистов проводились в расчете на 25-50 человек и часто проходили в лесах, на пустырях, подальше от милиции и компетентных органов.
Такое положение дел вытесняло музыкантов из Москвы в нестоличные города Советского Союза. В некоторых из них между адептами нового искусства и властями, часто недопонимавшими, что происходит, существовали некие соглашения, которые позволяли артистам работать и выступать.
Первый нестоличный центр современного искусства возник в Архангельске на севере страны, а на юге ничего подобного не было. Предложение приехать в Волгоград на фестиваль «Неопознанное движение» было для меня приятной неожиданностью. Поначалу фестиваль носил полуподпольный характер и проходил в каком-то отдаленном рабочем районе Волгограда. Впоследствии «Неопознанное движение» «опознала» Волгоградская филармония, и фестиваль переехал на лучшие площадки в центр города. Это было уже во времена перестройки, а изначально «Неопознанное движение» было очень ярким и интересным событием. На него приезжали музыканты и критики со всего Союза. В их числе режиссер Юрий Зморович, российский искусствовед и куратор выставок Андрей Ерофеев, музыковед Татьяна Диденко, художник, поэт и литератор Дмитрий Пригов и другие. Никакого другого подобного фестиваля на территории СССР в то время не было. Он позволял встретиться людям, которые занимаются разными искусствами, и не требовал согласования списка участников с вышестоящим начальством. По сути это первый общекультурный фестиваль нового искусства в СССР.
«АиФ-Волгоград»: – Какое у вас впечатление от выступления и каким вы видите потенциал Волгограда в развитии искусства сегодня?
С. Л.: – Мой прошлый приезд в Волгоград был связан с фестивалями аудио-визуальных искусств «Видеология», которые проходили в 2000-х годах. Это было очень интересное событие, и я в течение нескольких лет продолжал отправлять друзьям и художникам, интересующимся видеоартом, ссылки на «Видеологию». К сожалению, фестиваль также прекратил свое существование. Такая судьба постигает многие фестивали и клубы, которые существуют без поддержки.
Что касается прошедшего в этот раз волгоградского концерта, то мне приятно, что пришло много людей, среди которых были и взрослые, возможно, интеллектуальных профессий. Бывает, что на мои концерты приходят поклонники покойного младшего брата Игоря, более известного как Егора Летова. Для них моя музыка бывает сложна для восприятия. Приятно также появление в городе молодых музыкантов, которые играют яркую музыку. Я не могу сказать, что в Москве очень много мест и публика также отзывчива, как волгоградская.
Волгоградец играет на березовой скрипке 
Немецкие группы бесплатно выступят для волгоградцев 
Волгоградцев пригласят послушать психоделическую музыку 
В Волгограде споют и прочитают стихи под открытым небом 
Олег Матвейчев: «Я человек с имперским сознанием»