Пока в соцсетях и СМИ обсуждают историю чудом выжившего после 67 дней дрейфа в открытом море 46-летнего сахалинца Михаила Пичугина, стоит вспомнить про другой, не менее удивительный случай потрясающей силы духа и воли к жизни.
Речь идёт о нашем земляке, герое-лётчике Алексее Петровиче Маресьеве. В этом году исполняется 80 лет с того момента, как в 1944 г. он оставил боевую авиацию и перешёл на работу лётчика-инструктора. К тому моменту за плечами у него было 86 боевых вылетов, 11 сбитых вражеских самолётов и звание Героя Советского Союза.
18 суток в лесу
О небе Алексей мечтал всегда, но ещё в детские годы он часто болел, перенёс тяжёлую форму малярии, последствием которой стал ревматизм. Именно из-за этого его дважды не брали в лётное училище и ещё потом долго не допускали к полётам. Но от отца, которого Алексей практически не знал, ему достались в наследство огромная сила воли и упрямый характер.
До ранения он успел стать опытным пилотом, на его счету было уже три сбитых самолёта противника. Тот самый вылет он совершал 4 апреля 1942 г. в составе 580-го истребительного авиаполка Северо-Западного фронта, базировавшегося в г. Бологом под Новгородом.
Его самолет Як-1 был подбит противником в ходе боя, когда Маресьев прикрывал наших бомбардировщиков. Он пытался совершить вынужденную посадку в лесу, но шасси зацепилось за верхушки сосен, и самолёт упал с высоты 30 м в глубокий снег. Маресьеву в ходе падения раздробило ступни ног.
«Пилот оказался среди глухого леса, не зная, куда же идти, точнее, ползти. До своих, как потом выяснили исследователи, ему было по прямой не более 8-10 километров», – рассказывают в Камышинском музейном центре.
18 суток лётчик сначала на покалеченных ногах, а затем ползком пробирался к линии фронта. Ориентировался по солнцу. Бортовой паёк быстро закончился, и он питался тем, что удавалось найти в лесу – корой, шишками, ягодами.
Как он остался в итоге жив, волновало многих, ведь эти края в такое время года – это ещё и низкие температуры. Но Алексей Петрович не любил вспоминать эту историю, старался не рассказывать о ней. Говорил лишь, что им двигало в тот момент неукротимое желание жить.
А вот что касается встречи с медведем, в подлинности которой многие сомневаются, то вот что рассказывает о ней сын лётчика Виктор Маресьев (его слова приводит сайт kp.ru): «Многие думают, что (эпизод с медведем. – Авт.) это выдумка Бориса Полевого. Но на самом деле всё так и было. Отец потерял после падения сознание, а когда очнулся, рядом с ним был шатун. Отец ещё долго не мог справиться с застёжкой на комбинезоне, чтобы достать пистолет. Но смог и выпустил в него всю обойму. Рассказал, как попал в обледеневшую яму, сутки там пробыл. Воронка была внизу мокрая, и ему еле удалось выбраться...»
Когда Маресьев добрался до деревни Плав, он уже не мог говорить. Ещё неделю ему пришлось бороться за жизнь, так как врача не было. В столицу он уже попал в тяжелейшем состоянии, с гангреной и заражением крови. Спас его хирург Теребинский, который провёл срочную операцию, ампутировав ноги до колена. Других вариантов к тому моменту уже не было.
Исследователи биографии Маресьева считают, что возвращение в строй было подвигом не меньшим, а даже большим, чем 18 суток в лесу. Все знают о том, что Маресьев не смирился с мыслью, что ему придётся расстаться с небом, снова продемонстрировал невероятную силу духа – начал тренироваться: ходить, бегать, прыгать и даже танцевать. Но мы не догадываемся, какой ценой ему это давалось и какие боли он испытывал. И какую силу духа пришлось проявлять, когда ему в глаза и за глаза говорили: какие полёты, ты инвалид.
В начале 1943 г. комиссия записала в личном деле старшего лейтенанта: «Годен во все рода авиации», а в июне 1943-го, прибыв в 63-й гвардейский истребительный авиаполк, Маресьев снова начал совершать боевые вылеты.
Версий, почему в 1944 г. Алексей Петрович оставил боевую службу, две – одни исследователи говорят о том, что ему становилось всё тяжелее справляться с нагрузками, другие – что это была просьба вышестоящего командования, так как гибель такого известного лётчика была очень нежелательна с точки зрения поддержания морального духа бойцов.
Как бы то ни было, Маресьев перешёл на должность инспектора-лётчика в Главное управление боевой подготовки ВВС.
Однако небо он не оставил – свои последние вылеты совершил как инструктор в начале 50-х гг.
Силу духа Маресьев демонстрировал и потом – он поддерживал себя в отличной физической форме, занимался физкультурой, любил коньки, лыжи, переплывал Волгу. Его личный рекорд – 2 км 200 м за 55 минут.
Врачи только поражались таким достижениям, равно как и тому, что Алексей Петрович дожил до 84 лет, до последних дней сохраняя активность и работоспособность.
«Понять такое невозможно»
«История знает немало потрясающих проявлений человеческого духа, историй выживания в невероятно сложных ситуациях, и понять такое порой невозможно, – говорит психолог Игорь Крайнов. – Безусловно, здесь ведущую роль играют волевые качества, мотивация, непоколебимые внутренние установки, умение подчинять эмоции разуму. Мотивы могут быть разные – например, в случае спасения Михаила Пичугина уже были высказаны разные версии экспертов, среди них и такая, что он хотел во что бы то ни стало доставить тела погибших родственников. Но сам спасённый говорит, что им двигало понимание того, что его ждут мама и 12-летняя дочь. Очевидно, что тут присутствовали и экзистенциальные мотивы – так, по словам мужчины, которые цитируют в СМИ, ему удалось выжить «с Божьей помощью». Напомню ещё и историю невероятного спасения лётчика Ивана Куницына – единственного в мире человека, который в 1962 г. после катапультирования сумел спастись, оказавшись на трое суток отрезанным от мира, из них 68 часов он провёл в ледяной воде. «Мне помогало, во-первых, осознание того, что меня ищут, во-вторых, мысль о двоих моих детях, и в-третьих, не хотелось быть хуже тех героических людей, которые в более тяжёлых условиях выходили победителями», – писал лётчик в воспоминаниях. Всё это говорит в пользу того, что если пределы физических возможностей человека обозначить можно, то познать границы возможностей психики, резервы адаптационных механизмов куда сложнее».