Повесть «Роман и Дарья», притча «Вирусы» и роман «Суперхан» стали завершением большой эпопеи «Русский крест». (12+)
– Когда человек пишет, он заряжает текст своей энергией, эмоцией. Читаешь и сопереживаешь, сочувствуешь, потому что писатель вкладывает чувства в каждое слово, – так Александр Лапин ответил на вопрос о том, может ли искусственный интеллект соперничать с человеком-писателем.
История без лакировки
Авторская презентация «Книги живых» прошла в Горьковской библиотеке в Волгограде. Александр Лапин рассказал, что за время ковид-изоляции он закончил трилогию «Книга живых».
– За пять-шесть месяцев написал «Суперхана», – рассказал Александр Лапин. – А уже к январю я дописал остальное. «Суперхан», хоть и написан раньше, стал завершением трилогии. А открывает её повесть «Роман и Дарья».
– В чём замысел произведения? – размышляет автор. – У русского человека в голове есть разделение: мы всё ещё делимся на белых и красных, либералов и консерваторов, на патриотов и негодяев и так далее… Это разделение я ощущаю в самом себе, потому что половину жизни прожил в Советском Союзе, половину живу в другой стране, обществе и мире. Иногда я проклинаю советское время, вспоминая рассказы матери, как раскулачивали, как сажали. Иногда наоборот, отношусь к нему с благодарностью. Мы до сих пор, как мне кажется, до конца не определились, как к нему относиться.
К созданию книги подтолкнула дискуссия в интернете, где обсуждали, кто убил полковника Чернецова в «Тихом Доне» и вообще что было в тот период истории казачества, когда брат пошёл на брата.
– Прошло сто лет, и до сих пор эту историю люди продолжают обсуждать, причём, что удивительно, люди молодые, – продолжает Лапин. – Я побывал в музее Шолохова в Вёшенской. Один из казаков мне посоветовал: «Здесь такая лакированная история, вы поезжайте в другую станицу, Еланскую». Там предприниматель Владимир Мелихов открыл частный музей «Донские казаки в борьбе с большевизмом». В нём показана другая история казачества. Стал думать: а как же я к этому отношусь? Так и написал повесть «Роман и Дарья», в которой постарался всю историю казачества после гражданской войны уложить.
Вторая часть в трилогии – притча «Вирусы». В чём её отличие?
– В пандемию всем было страшно, – объясняет писатель. – Никто не знал, будешь жить или умрёшь. У меня был сюжет из поездки в Алма-Ату, где я встретился с однокурсником спустя 40 лет. Он мне рассказал, как вёз в хоспис умирать свою жену. Когда случилась пандемия, я понял, что если сейчас эту историю не расскажу, то потом не смогу её написать. Она уложилась в притчу. Так родилась, мне кажется, очень хорошая вещь о любви, о надежде, о жизни.
Какой меркой мерить?
Интерес к истории России сподвиг автора на создание нового произведения.
– Я пишу роман «Секс и бомба Лаврентия Берии», – рассказал Лапин. – Есть вещи, которые мы недооцениваем. Мы не осознаём, что для нас сделали предыдущие поколения. Надо мерить не мерками сегодняшнего дня, а историческими. Пора отбросить эмоции, разобраться, что было на самом деле. Что для нас сделал Берия? Я три года собирал информацию и понял, например, что история не развивается равномерно. Мне раньше казалось, следующее поколение будет умнее и духовно выше нас. А история движется вверх-вниз. XIX век был временем расцвета. ХХ – это век одичания. Нравственность упала настолько, что люди, как волки, начали грызть друг друга.
Пришли профессиональные революционеры. Это был проект создания нового человека, советского. Они его создавали как умели: никакими мерами, кроме страха и ужаса, его было не сформировать. Карали не за дела, а за мысли, за то, что ты думаешь иначе. Пришло время отделить зерна от плевел и посмотреть, что сделано хорошего, что плохого.
Осталась одна вещь, за которую мы должны им сказать спасибо. Они создали атомную бомбу и тем самым подарили нам 75 лет мира, подарили будущее. Новое поколение теперь может и жить свободно, и думать свободно.